Вера Окишева - Взмах чёрного крыла

Фукарт замолчал, а я с болью наблюдала, как он разрывается между любовью к сыну и долгом перед империей. С замиранием сердца я ждала его решения и оказалась совершенно не готова к тому, что император, вдруг замерев на секунду, как перед прыжком в ледяную воду, скажет, взглянув прямо мне в глаза:

— Тина, ты должна помочь спасти брата. Я знаю, я точно уверен, что повстанцы послушаются тебя! Я отрекусь от трона в твою пользу, я… Ты станешь императрицей, как того хочет твой хозяин… Только прошу, — он сглотнул и через секунду продолжил: умоляю — отдай бриллиант, спаси брата!

Гетер хотел что-то возразить, но я, не отрывая взгляда от отца, отрицательно покачала головой.

— Я не могу отдать розовый бриллиант драконам. Этого нельзя делать. Праотец сказал, что это последний шанс на спасение для тенгарцев. Если мы отдадим зерно, то наш с тобой мир, отец, наш Тенгар погибнет.

В гостиной наступила мёртвая тишина, мужчины воззрились на меня, словно впервые увидели.

— Праотец? Ты слышала Праотца? — неверяще переспросил император.

Я смогла лишь кивнуть. В душе медленно, но верно разрасталось едкое и топкое, как болото, горе. Я не знала, как быть. Как вызволить брата из лап драконов? Смогу ли я спасти его? Хватит ли у меня сил?

— Да, отец, слышала, — кивнула в ответ, украдкой взглянув на Гетера, который сидел с прямой спиной, преисполненный достоинства. На его губах угадывалась тень улыбки, которую он дарил мне, словно поддерживая, а теплота в чёрных глазах придавала уверенности, что он поддержит меня всегда. Праотец велел доверять своим помощникам, кого он имел в виду? Возможно, советника? Не повстанцев же?

— Это ещё раз доказывает, что Тина ваша наследница, — выдохнув, заключил Гетер, криво улыбаясь императору. — Судьбу не обыграть…

— Разве ты, Гетер, не сделал то же самое в своё время? — надменно отозвался тот в ответ.

Рука отца чуть дрожала, когда он взял пиалу в руки, поднес её к губам и тихо добавил:

— Разве твоей судьбой не были грязные трущобы, где ты родился? Разве тебе было предначертано взлететь до таких немыслимых высот?

Я удивлённо обернулась к советнику, который продолжал улыбаться уголком рта, несмотря на явное оскорбление.

— Именно в этом и есть моя судьба и моё предназначение — взлететь до таких высот, прикладывая максимум усилий, не ленясь, прилежно учась и преданно служа империи и своим соотечественникам. Я не перекраивал под себя и свои капризы полотно реальности, а если и делал это, то не для себя и исключительно по вашему приказу, как верный слуга.

Я слышала издёвку в голосе Гетера и видела, как недовольно хмурится император. Кругом одни секреты и интриги! И как решить, кому можно доверить мою тайну?

— Но мы отвлеклись, — небрежно остановил желающего поспорить императора Гетер и развернулся ко мне всем корпусом, заставляя нервничать. — И что же конкретно сказал тебе Праотец, Тина?

Тяжело вздохнув, я бросила косой взгляд на отца, прежде чем признаться. Кто, как не Гетер, способен взять на себя ответственность и решить, как сделать лучше?

— Он велел вернуть зерно на священную гору. И как можно скорее.

— Что за глупость? — пробормотал император, поправляя шейный платок, словно он его душил. — Горы давно нет.

— Есть, — не согласился с ним Гетер.

Я сглотнула и с замиранием сердца шепнула, осторожно положив ладонь на запястье советника:

— Если мы вернём зерно, то, как мы спасём брата?

Вопрос повис в воздухе. Мужчины долго переглядывались и молчали, я же боялась спугнуть робкую надежду на то, что они хоть что-нибудь да придумают. Но время шло, отец всё тускнел, а Гетер поджимал губы, не глядя мне в глаза.

— Обмануть драконов сложно, но я постараюсь, — вдруг сказал он, когда я отчаялась услышать ответ. Гетер был собран, и в глазах его опять горела решительность. — Наша первостепенная задача спасти наш мир, император, так ведь? А лишь затем придумать, как вернуть Мина.

Император прожёг советника недовольным взглядом, прежде чем заговорить:

— Вам самим не достать розовый бриллиант из сокровищницы, только я и Мин можем это сделать. Поэтому вы поклянётесь, что вернёте мне сына, — продолжал тем временем император, поглядывая на нас с Гетером. — Дайте мне клятву на крови, что вы приложите все силы, но доставите принца, спасёте его от гибели даже ценой собственной жизни.

Я с готовностью подалась вперёд, желая ответить согласием, но широкая ладонь запечатала мне рот, незатейливо удержав готовое сорваться обещание. И в этот же момент я, даже с закрытым рукой ртом, глухо вскрикнула, так как в стол между мной и отцом впился острый конец копья, украшенный серыми перьями и бусами, искрящимися на свету.