Vicky Potter: Странные родители

А мальчик тем временем рассказывал, сколько удивительных вещей он увидел у мадам Помфри: и всякие разноцветные колбочки, и интересные фокусы видел. Они оба были так увлечены разговором, что не заметили, как ушел Северус.

— А еще она пускала разноцветные иско — о–о-рки, — зевая, произнес мальчик.

— Так, кому — то пора спать. Сейчас искупаешься, и ляжем, — сказала «мама», вставая с кресла и беря за руку мальчика, направляясь к выходу.

— А мыльные пузыри будут? — с надеждой спросил мальчик.

— Будут любого цвета.

Кабинет трансфигурации находился на первом этаже. Когда они вошли туда, перед взором мальчика предстала просторная комната с большим количеством парт и двумя досками. Любопытство вызывали многочисленные предметы, находившиеся в комнате: спички, подушки и даже животные. А уже за одной из досок находится дверца, которая ведет в покои профессорши.

Это была не большая, но весьма уютная комната для одного человека. Небольшая кровать, деревянный стол и стул, а в углу стоял платяной шкаф.

— Ты иди в ванную, я скоро приду, — сказала она, снимая свою темную шляпу. Малыш кивнул и направился в ванную.

Сама комната была небольшой, а в центре стояла белоснежная ванная. Он подошел к ней и покрутил пару краников, предварительно убедившись, что затычка вставлена. Водичка быстро набиралась, а вместе с ней ванную наполняла разноцветная пена. Когда вода набралась чуть больше половины, мальчик закрутил краники обратно. Сняв с себя грязную одежду, он положил ее на пол рядом с ванной, не зная, куда ее деть. Вода была такой теплой, что мальчику было непривычно, но он быстро освоился и начал бултыхать воду и играть с пеной. На краю ванной, в мыльнице, лежал небольшой кусочек мыла. Он уже инстинктивно потянулся к нему, когда его остановил удивленный возглас женщины:

— Ты что делаешь? — она уже переоделась и сейчас на ней была длинная ночная рубашка.

— Я хотел уже начать купаться.

— А ты разве не голову сначала моешь?

— Ну, я вот и собирался, — вызывая удивление «мамы» ответил мальчик.

— Так, давай сейчас я тебя искупаю, — сказала она, направляюсь к полочке с мыльными принадлежностями. Взяв небольшой пузырек шампуня с запахом кокоса, она подошла обратно к малышу.

— Сейчас помоем голову. Закрывай глаза, — скомандовала женщина, наливая себе струйку шампуня на ладонь. Мальчик покорно закрыл глаза. Она потихоньку начала массировать голову малыша. Ей было в какой — то мере приятно вот так просто о ком — то заботиться. Быть для кого — то дорогим человеком. Когда она закончила мыть голову, то начала потихоньку смывать с нее пену. Мальчик еще сильнее зажмурился, вызывая умиление со стороны Минервы. До конца смыв пену, она провела по его щеке с нежностью, убирая прилипшие волосы. И не заметила примостившийся на лбу шрам в виде молнии.

Когда мальчик был вымыт, она завернула его в полотенце и взяла на руки, унося в комнату. Там уже стояла трансфигурированая небольшая кроватка, а на стуле лежали новые брючки и футболка вместе с простенькой майкой для сна. Досуха высушив мальчика палочкой, Минерва начала укладывать его спать.

— А я всегда знал, что вы вернетесь за мной! Я верил, что вы не бросите меня! — искренне воскликнул малыш, залезая под теплое одеяло, — Спокойной ночи, мама!

— Спокойной ночи… сынок, — поцеловала его в лоб «мама», задумываясь о том, что у мальчика даже нет имени. Ничего, завтра придумают.

И впервые за долгое время, малыш спал крепким сном, зная, что родные рядом. А для профессоров — это был шанс начать новую жизнь.

На следующее утро в большой зал вошла профессор трансфигурации, ведя за ручку маленького мальчика. Это вызвало удивление у всех преподавателей, находившихся на завтраке, за исключением Северуса и мадам Помфри. А пока профессора разглядывали малыша, сам он разглядывал заколдованный потолок. Ему доводилось видеть ночное небо, но не такое как здесь, со множеством ярких звезд. А тем временем, Минерва дошла до своего места и сказала, посадив к себе на колени малыша:

— Доброе утро коллеги! Сынок, что ты будешь кушать? — и сама того не ожидая, женщина ввела в ступор многих профессоров своим — «сынок», а малыша своим вопросом. Ведь он до сих пор не привык к некоторым вещам. Не привык к тому, что его будят по утрам, не привык, что его спрашивают, как ему спалось, или спрашивают, что он будет кушать, вот как сейчас. Обычно ему давали кушать то, что есть, а здесь у него был выбор. Так как стол был заставлен разными вкусностями: жареной картошкой, куриными ножками и многим другим, мальчик просто не мог выбрать. Так же, его слегка смущало то, что на него все смотрят. Все, кроме папы. Северус решил, что он может стать опекуном, но для этого ведь не обязательно общаться, гулять с мальчиком — есть Минерва, которая в нем души не чает. Вот и сейчас, он спокойно завтракал, не обращая ни малейшего внимания на мальчика, пока остальные перешептывались. Он еще вчера так решил, когда ушел не попрощавшись, решил, что этот мальчик ему не нужен.