Кицунэ Миято: Игра по фальшивым нотам

— И что ты предлагаешь? — он отстранил его от себя и заглянул в насупленное лицо.

— Для начала я хочу надеть линзы, а потом… Проще сразу посмотреть в моём сознании, чтобы сэкономить время. Знаю свою подругу, она допьёт чай и через пять минут побежит что–нибудь разведывать, а нам надо скоординировать свои действия, — удивительно разумно и серьёзно предложил Гарри. Норт с удивлением подумал, что его мальчик вырос. — Я снимаю ментальные щиты. Давай.

И Гарри смело посмотрел в его глаза.

28 мая, 2010 г.,

Япония, Осака, квартира Салливанов

Первая паническая мысль, когда он осознал, какую глупость совершил, чуть не заставила Гарри применить к Гермионе «обливиэйт». Вторая судорожная мысль начала придумывать причину, почему он мог назвать подругу по имени. Невероятно повезло, что та его попросту не узнала! Третьим пришёл страх за Норта. За кем ещё могла прийти Гермиона, если пришла не за ним?!

Он слушал о жизни бывшей миссис Уизли и размышлял над тем, как бы в очередной раз не вляпаться в приключение, достойное новой книги «Гарри Поттер и неведомая хрень». Да, это в какой–то степени было эгоистичным, но… У него только наладилось с Нортом. Впереди была учёба в Оммёдо, в котором он мечтал учиться тихо и мирно, получить специальность не как герой, мальчик из пророчества, а как простой студент, выделяющийся разве что рвением к учёбе, не более. У него только начала образовываться своя жизнь. А слушая Гермиону, он понимал, что та скучает по приключениям детства. Иначе чем можно было объяснить то, что та отправилась без какой–либо поддержки в чужую страну с одной палочкой наперевес, которой лишилась, когда попыталась напасть на него!

После книг авторства Джей Кей Роулинг он пересмотрел некоторые взгляды на «гриффиндорское трио», да и во многих фанфиках, которые он прочёл, были весьма неоднозначные мысли по поводу этой дружбы. Она сложилась тоже весьма специфически. С ним никто никогда не дружил из–за кузена. Возможно, что ему попросту навязали определённых людей. Если бы его лучшим другом был бы тот же Невилл или даже Драко, если бы он учился на другом факультете, всё могло быть совсем по–другому. По крайней мере, когда он прочитал истории с таким развитием событий, то не мог не признать, что, вполне вероятно, каких–то ошибок можно было избежать в силу влияния друзей. Более рассудительных и лучше подкованных в реалиях волшебного мира. Конечно, рассуждать и жалеть о чём–то уже не имело смысла. Что сделано, то сделано. Но теперь, в своей новой жизни, он уже достаточно взрослый, чтобы принимать решения и «включать голову», как ему всегда советовал Норт. И Гарри не имел ни малейшего желания быть втянутым в очередную авантюру. Не хотел лишаться Норта. Жертвовать своей любовью, своими отношениями, своим будущим ради непонятно чего.

Он понял, почему однажды Салливан–старший сказал, что «не собирается никому ничего доказывать и искать правду». Почему Норт хотел «просто жить и чтобы к нему не лезли всякие сомнительные личности со своими сомнительными проектами». Гарри слушал Гермиону и понимал, что ему предстоит сделать выбор.

Оставив подругу, к которой он мысленно добавил приставку «бывшая», он, с гулко бьющимся сердцем, вошёл в спальню. Одного взгляда в чёрные внимательные глаза хватило, чтобы укрепиться в своём решении идти до конца, но не ради каких–то эфемерных правды или справедливости, а ради своего человека. Ради любимого, которому несколько часов назад он вручил своё сердце и не собирался забирать обратно. А ещё он понял, что Норт отпустил бы его «творить добро», но не потому, что ему всё равно, что с ним будет, а потому, что считает, что это — в его природе. Когда припирало, Гарри мог быть находчивым, и сейчас он хотел, чтобы эта находчивость сработала на благо его новой семьи. Пусть это ещё пока только маленький росточек, но он не собирался топтать и уничтожать его. Ни в коем случае.

Он смотрел в чёрные глаза и, кроме собственно плана, показывал Норту это. Обнажал душу. Раскрывал своё сердце. Делился самым сокровенным.

— Гермиона, это мой брат — Норт Салливан, — они вошли в гостиную и застали бывшую Уизли на ногах, изучающую свиток с изречением.

— Миссис?.. — подал голос Норт. Гарри настоял, чтобы его волосы были забраны в хвост, как Норт частенько делал. Это делало его почти неузнаваемым, особенно если сравнивать с порой профессорства в Хогватсе.