Альбина Севенкова - Отражение ночи

Король оглянулся и увидел образовавшуюся пару, которая сразу же привлекла к себе всеобщее внимание. Анна улыбалась партнеру тепло и искренне, что почему-то взбесило его. Вдвоем они словно летали по залу под быструю музыку.

Графиня Рейн попрощалась с герцогом и его сыном, который смотрел на нее восторженными глазами, и уже повернулась к выходу, как вдруг наткнулась на мужчину в темном. Подняв глаза, она встретилась взглядом с венценосной особой.

— Вы торопитесь уйти, миледи? — спросил король.

— Да, — коротко ответила девушка.

— Тогда потанцуйте со мной напоследок.

— Это приказ, ваше величество?

— Вам не говорили, мадам, что дерзость подданных может иметь неприятные для них последствия, — спросил Робин, сдерживая ярость в голосе.

— Говорили много раз, — Анна не отвела взгляда, нисколько не испугавшись.

Юноша рванул ее к себе, не заботясь о том, что может навредить.

— Скажите, госпожа Рейн, по каким принципам вы выбираете себе партнеров для танцев? Вы с такой легкостью отвергли первых лиц государства, которые обладают богатством и недурной внешностью.

Анна удивленно подняла брови, отчего ее лицо снова приобрело ту детскую непосредственность, которую королю пришлось увидеть накануне.

— Я даже не знаю, что ответить вам, мне в голову не приходило отбирать кавалеров по таким критериям.

— Да? И почему же вы встали в пару именно с младшим Ланбергским, его отец не оставляет ему ничего, потому что беден, как церковная мышь. Он был вашим любовником?

Робин с удовольствием проследил, как по лицу Анны пробежала тень.

— Он подарил ему честное имя, что уже немало. У этого юноши чистая душа, я уверена, что он будет счастлив в любви так же, как его отец. Благодарю за танец, ваше величество.

Музыка еще не закончилась, когда Анна прервала танец, улыбнувшись, поклонилась королю и покинула зал.

Она уверенно шла по лабиринтам замка и уже была недалеко от своей спальни, как вдруг на ее пути оказался лорд Эдвард Эреман — глава могущественного магического клана Соколов.

— Я чем-то могу вам помочь, милорд? — спросила Анна, которой не удалось пройти мимо.

— Оставим чересчур вежливый тон, — резко сказал юноша и криво улыбнулся. — Я предлагаю вам, сударыня, провести эту ночь в моей удобной спальне.

Анна снова поднесла руку к горлу, как будто оно у нее болело, и немного отступила назад.

— Милорд, вы так уверены в удобстве собственной спальни. Это вы еще моей не видели. В предоставленном мне помещении блестящее убранство. Уверяю вас, там мне будет значительно лучше.

Она поспешила пройти, но это не удалось, так как лорд снова преградил ей дорогу.

— Скажи, сколько у тебя было любовников? — спросил он, наблюдая, как Анна с трудом берет себя в руки, которые начинают дрожать.

— Я точно не помню, — она ответила так, словно делала в уме какие-то расчеты. — Но если вы подождете, сударь, я предъявлю список, он у меня дома остался.

Эдвард надвигался на нее, продолжая нехорошо улыбаться.

— В этом нет нужды, можно проверить здесь и сейчас. Вы все безмозглые куклы, умеющие только хлопать ресницами и неустанно наряжаться в тряпье.

Он вплотную прижал ее к стене, обхватив руками за талию, и, вдруг, быстро отпрянул.

Растрепанная Анна тяжело оперлась о стену, зрачки Сокола расширились, а дыхание стало тяжелым и прерывистым.

— Ну, что целитель, узнали, что я обошлась без любовников? Можно вас слезно попросить сохранить данный факт в тайне, а то если об этом узнают, меня в «Холодную башню» отправят.

Бледный юноша безмолвно смотрел на нее, тяжело дыша.

— А знаете, Эдвард, я помню вашу мать, у нее были такие же чудесные глаза изумрудного цвета.

— Не говори мне о ней, слышишь ты, ведьма, — прошипел молодой человек.

Девушка провела руками по лицу, словно пытаясь снять с него усталость, и продолжила:

— Эта «безмозглая кукла» пожертвовала своей репутацией и жизнью, чтобы спасти вас и оставить главой клана. Заранее зная, что сын, который был для нее смыслом жизни, возненавидит ее. Как страшно…

В глазах у графини мелькнули слезы, но лишь на миг.

— Что ты несешь, дрянь? Откуда ты знаешь ее?

Он схватил Анну за плечи и стал трясти, та не сопротивлялась, лишь смотрела ему в глаза из-под выбившихся прядей.

— О, это просто, меня записали после нее в очередь на эшафот.

Последовала пауза.

— Нас содержали здесь в замке. В тесном подвале западного крыла этого строения, там под большим камнем есть тайник, думаю, в нем до сих пор лежит ее переписка.