Анастасия Штука - Путь к Истоку

— Я же предупредила, спешка здесь совершенно излишняя. Итак, по-хорошему ты не хочешь? Напрасно…

Мановением руки придав ему сидячее положение, она резко обхватила ладонями голову безуспешно пытающемуся вырваться из ее пут мужчины, впиваясь засветившимся взглядом в испуганно расширившиеся глаза. Она легко нашла в его памяти воспоминания того дня, в конце которого ему щедро заплатили. Велислава действительно нашла этот постоялый двор, обратилась к нему, показывая какой-то пергамент, который он схватил, не глядя и торопливо сжег на глазах у удивленной ведьмы. Он проводил ее на второй этаж, сказав, что ее уже ждут. А едва девушка переступила порог сумрачной и большой комнаты, как на нее накинули магическую сеть, усыпляя мощным и жестоким заклятием.

Увиденное заставило Яснину отшвырнуть его прочь. Отлетев от нее, он врезался в стену, стекая по ней бесформенной тряпкой. Раскинув руки, она призвала силу. Зрение изменило спектр, превращаясь в черно-белое, тщательно и досконально изучая все комнаты, коридоры, подвал и чердак постоялого двора. Велиславы здесь не было. Воспоминания мага показали, что ее, бесчувственную и крепко связанную, торопливо вынесли сразу после нападения, погрузили на повозку, забросав сверху тряпьем и куда-то увезли. Вот только ни один из них не знал, кто оплатил заказ на устранение ведьмы. Эти воспоминания были так умело и кропотливо вырезаны из их памяти, что не оставалось сомнений, что над их головами славно потрудился профессионал своего дела.

Яснина пересилила себя, не трогая больше мерзавцев, которых людьми назвать язык не повернулся бы, и вышла из комнаты, оставляя позади избитые и искалеченные тела. Она не могла вот так просто, без малейших доказательств, записать на свой счет еще одну дюжину трупов, особенно на чужой земле. А вот сделать им прощальный подарок: вполне. Она легко щелкнула пальцами, высекая яркие искры на одну из пыльных портьер, которая весело вспыхнула языками пламени. Плотно закрыв за собой дверь, чтобы не дать дыму раньше времени поднять переполох среди соседей, колдунья слегка повела рукой, сгущая перед окнами морок, мешающий увидеть разгорающееся пламя со стороны.

Чародейка остановилась у коновязи, неторопливо отвязывая лошадь, и не имея ни малейшего представления о том, куда могли увезти Велиславу и где теперь ее держат таинственные похитители.

Яснина недоумевала, в какую беду по незнанию могла попасть юная и опрометчивая колдунья, слишком пылкая и горячая, чтобы уметь останавливаться в нужный момент. Она частенько влипала в различные истории, большинство которых оказывались безобидными и легко решаемыми, но интуиция подсказывала ей, что в этот раз все будет по-другому. Яснина не представляла, кому могла помешать ведьма: у Велиславы никогда не было врагов или соперников. Легкий и веселый нрав позволял ей отлично ладить с другими членами Ордена и без особых усилий с ее стороны — уживаться с остальными молодыми колдуньями и магами во время обучения у Наставника. Конечно, она знала, что за чародейкой водится один маленький грешок — излишнее любопытство, которое, похоже, ее и сгубило в итоге. Самым вероятным из всех возможных предположений было то, что Велислава услышала или увидела что-то, не предназначающееся для чужих глаз и ушей. Но в таком случае, если Рогд отрицал свое участие, а выглядел он искренне удивленным исчезновением девушки, в Ордене зрел тайный заговор, о котором неизвестно каким образом удалось узнать ведьме. Что же происходило за надежными и неприступными стенами замка, тщательно охраняющими все колдовские тайны?

Яснина плутала по городу целый вечер, тщательно отслеживая любые сильные магические всплески, надеясь натолкнуться хотя бы на один, принадлежащий Велиславе. Следов ее силы нигде не было, говоря о том, что ведьму держали надежно связанной или опоенной каким-то дурманящим зельем, не позволяющим ей колдовать. Чем ближе к окраине города она подбиралась, тем сильнее становились терзающие ее тревога и переживания. Она придержала лошадь у последнего ряда домов, оглядывая уже практически пустынную дорогу, по которой лениво цокали подковами пару лошадок, запряженных в карету. Сгущающиеся сумерки укутывали надежным одеялом город, погружая его жителей в разморенное и дремотное состояние. Обоняние дразнили аромат коптящегося на огоньке мяса и запах березового дыма; где-то поблизости во дворах смеялись и визжали детишки, громкие спорящие голоса заглушал звонкий собачий лай.