Анастасия Штука: Охотники (СИ)

За ночь снега навалило еще больше. Если днем с потемневшего, чем-то очень недовольного и хмурого неба лениво и неспешно сыпались кружевные изящные снежинки, то к вечеру начался настоящий обильный снегопад, плавно и незаметно перешедший в метель. Всего за пару часов всю деревню укрыло пушистым белым покрывалом, которое тщательно встряхнули чьи-то невидимые руки и набросили на невысокие домики с покатыми черепичными крышами, порыжевшими от времени и непогоды, которая никогда не баловала зимой местных жителей, уже давно свыкшихся с этой жизненной несправедливостью.

Сквозь небольшой полукруг на окошке, очищенный от снега маленьким и юрким мальчуганом, был виден хлев, в котором мычала с утра не доеная корова и кудахтали куры, обогащающие своих хозяев ценным белком в виде маленьких желтоватых яиц. Темнота спустилась на деревню быстро и незаметно — всего пару минут назад можно было разглядеть гуляющего по двору лохматого, обросшего на зиму длинной и кудрявой шерстью щенка, а теперь едва проглядывала кромка ближайшего сугроба. Такая тихая, сонная и спокойная ночь была создана для того, чтобы молоденькие девицы на выданье сбегались вместе в одной избе поболтать и посплетничать при свете оплывающих самодельных свечей, погадать на женихов или заняться вышиванием. В это время особенно приятно собраться всей семьей за столом, неспешно беседуя и попивая горячий чай с медом, наполняя большие глиняные кружки из медного узорного самовара, выставленного улыбающейся хозяйкой, которая уже довольно давно убежала к соседке за солью, да так и пропала…

Кира хмыкнула, отставляя в сторону прекрасный образец фантазии местного гончара, сделавшего из бесформенного куска глины затейливую чашку, выкрашенную в красный цвет, щедро украшенную многочисленными завитушками и узорами. Заказать что ли и себе такой, так сказать, на долгую память о чудесной деревеньке Выселки? Хотя ей и тратиться на него не придется, благодарные селяне и так преподнесут ей перед отъездом сотню таких сувениров от местных умельцев. Она перевела взгляд на мальчишку, прильнувшего курносым носиком к холодному окошку, которого, как она успела убедиться, интересовал не столько сам вид, сколько единственное увлекательное занятие. Он елозил носом по стеклу уже довольно давно, категорично отказываясь идти спать, недовольно мотая вихрастой головой из стороны в сторону после очередной попытки старшей сестры совершить чудо и уложить спать это ненаглядное дитя, укладываться наотрез отказывающееся.

Такая ночь подходила для чего угодно. Вот только для охоты она была совсем не предназначена… К тому же ей прекрасно было известно, кто на нее отправился и с какой целью. Рин должен был вернуться несколько часов назад, до того, как стало темнеть. Те, на кого он охотился, боялись темноты гораздо больше вооруженных до зубов охотников, явившихся по их душу. Если, конечно, такая эфемерная субстанция была им присуща.

Он специально отправился на охоту пораньше, задолго до наступления сумерек, чтобы без спешки выследить и уничтожить парочку вконец обнаглевших рупов, мелких, но хитрых и живучих существ, которые начали промышлять в деревнях, совершенно обленившись и перестав добывать себе пищу в лесу.

Между ними давно существовал негласный договор: они не мешали друг другу во время охоты, не путались под ногами и не лезли под руку. Свою часть работы она уже выполнила, выследив в дремучем лесу, привольно раскинувшемся за деревней, парочку волкодлаков и удачно отправив их на тот свет. Плотно отобедавшие припозднившимся местным забулдыгой, а от того сытые и ленивые, хищники удобно устроились на ночь в своем логове в самой чаще, скрываясь подальше от человеческого жилья, чтобы не попасться какому-нибудь ретивому охотнику под горячую руку. Их последний ужин перебрал с друзьями в соседней деревне пенной браги и решил на пьяную голову срезать дорогу, выбрав короткий путь, с недавнего времени ставший крайне опасным для людей. Староста из сил выбивался, пытаясь защитить свою деревню, постоянно предупреждая и предостерегая местных о грозящей им нешуточной опасности, вот только все равно находились упрямые и строптивые люди, свято верующие в собственную везучесть и неприкосновенность. Многие считали, что их защитят многочисленные кустарные амулеты и обереги, сделанные колдуном, живущим в этой же деревне.