Стивен Эриксон - Память льда. Том 2

Ладно, теперь уж, наверное, слишком поздно. Но я благословляю вас. Всех и каждого .

Он развернулся и шагнул в портал.

В безмолвном чертоге свет померк, шарик блеснул в последний раз и исчез.

Но в зале зародилось новое свечение. Слабое, будто пляшущее в такт с чёрной паутиной на саркофагах.

Загадочный танец.

Костяной фургон громыхал по торговому тракту, Эмансипор нахлёстывал поводьями широкие, чёрные спины волов.

Остряк, который уже добрался до середины дороги, остановился, подождал.

Слуга скривился, неохотно остановил экипаж. Постучал кулаком в стенку у себя за спиной — кожа рептилии загудела, словно армейский барабан.

Распахнулась дверца, и наружу выбрался Бошелен, а за ним — Корбал Брош.

Бошелен подошёл, остановился перед Остряком, однако взгляда своих невыразительных серых глаз он не сводил с тёмного города.

— Невероятно, — выдохнул он. — Вот такое место… я бы смог назвать домом.

Остряк жёстко рассмеялся.

— Ты так думаешь? Там теперь тисте анди. Более того, город теперь — часть Малазанской империи. Думаешь, кто-то из них согласится терпеть увлечения твоего друга?

— Он прав, — заскулил у фургона Корбал Брош. — Мне там будет совсем не весело.

Бошелен улыбнулся.

— Ах, Корбал, только подумай, сколько там свежих трупов. Взгляни на поле перед воротами! К’чейн че’малли, которых уже даже любезно расчленили — на удобные кусочки разделили, если угодно. Тут довольно материалов, дражайший коллега, чтобы выстроить целую усадьбу.

Остряк увидел, что Корбал Брош вдруг заулыбался.

Боги, не приведите такое увидеть — никогда, пожалуйста.

— Теперь же, полосатый капитан, — проговорил Бошелен, — будь так любезен, и уберись с дороги. Но прежде, с твоего позволения, я задам один вопрос.

— Какой?

— Я недавно получил записку. Ужасный почерк, и, хуже того, написано на берёзовой коре. Похоже, некий Джиб Валун и его братья вознамерились нанести мне визит. Ты случайно не знаешь ли этих благородных господ? Я бы не отказался от совета по этикету — как их принять?..

Остряк улыбнулся.

— Надевай всё лучшее, Бошелен.

— Вот как. Благодарю, капитан. А теперь, сделай любезность…

Остряк махнул ему рукой и пошёл дальше.

«Серые мечи» разбили временный лагерь в пятидесяти шагах к востоку от внушительного, блестящего кургана, который уже получил название — Дар Итковиана. Потрёпанные группы тенескаури — измотанных и больных — вышли из Чёрного Коралла и лесов, и теперь все расположились вокруг лагеря. Весть о… перерождении Анастера распространилась среди них, и в этих словах — обещание спасения.

Рекрутируют. Эти тенескаури уже никогда не смогут стать теми, кем были прежде. Им тоже необходимо переродиться. Незнакомцу в теле Анастера — этому новому Смертному мечу Тогга и Фандереи — предстоит много работы…

Остряк решил, что пришло время присмотреться к нему внимательней. Из него-то, небось, получится Смертный меч получше, чем из меня. Наверное, самодовольный ханжа — вон как расселся на своей дрянной кобылке. Ладно, надо признать, я уже готов этого ублюдка возненавидеть.

Остряк направился к Анастеру, который медленно ехал на лошади по старому лагерю тенескаури. Исхудавшие люди-скелеты тянулись к нему со всех сторон, касались его самого и лошади. В полудюжине шагов позади шагала Дестриант, и Остряк почуял, как вокруг неё вихрится целительная магия — объятия Устава Волка уже раскрылись.

Анастер наконец выехал за пределы лагеря. Единственный глаз сразу заметил Остряка, и юноша натянул поводья, чтобы дождаться даруджийца.

Он заговорил, прежде чем Остряк успел раскрыть рот:

— Ты — Остряк, Смертный меч Трейка. Дестриант мне о тебе рассказывала. Я рад, что ты пришёл. — Анастер оглянулся на тенескаури, которые остались в лагере, словно по его границе протянулась невидимая, неприступная стена, затем юноша спешился. — Кованый щит настаивает, что я должен оставаться на виду, — проворчал он и поморщился, разминая ноги. — Если так продолжать, я скоро ходить начну, как виканец.

— Говоришь, рад, что я пришёл, — пробурчал Остряк. — Почему?

— Ну, ты же Смертный меч, верно? Меня они тоже так называют. Я подумал, ну, в общем… Что это вообще означает, кстати?

— Ты не знаешь?

— Нет. А ты?

Остряк долго молчал, затем ухмыльнулся.

— В общем, тоже толком не знаю.

С нескрываемым облегчением Анастер вздохнул. Шагнул ближе.

— Слушай. Прежде чем — ну, попасть в это тело, я был разведчиком в малазанской армии. И уж точно считал, что храмы — это такие дома, где бедняки скидываются на дорогое вино для жреческих подвалов. Не нужны мне «последователи». А Дестриант у меня, да что там, Кованый щит — вот уж жёсткая женщина! Они на меня навалили столько надежд и ожиданий — чувствую себя так, как, наверное, чувствует этот парень, Итковиан, под курганом, хотя он-то, думаю, уже ничего не чувствует. Худов дух, только назвал его по имени, и уже сердце ноет, а я ведь его даже не знал.