Дмитрий Баринов (Дудко) - Ардагаст, царь росов

А рядом в ноги остальных двух исполинов уже вонзались, дробя кости, такие же длинные тяжёлые копья. Топоры венедов рассекали сухожилия. Вот уже оба лесных страшилища свалились наземь, и на них градом обрушились удары копий, мечей, топоров, конских копыт. Грозные хозяева леса превратились в груды мяса. Черти, побросав дубье, бежали куда глаза глядят. Они уже не пытались даже отбиваться от Серячка и надеялись только на быстроту ног.

Вместе с чертями бежал и чёрный колдун. Взобравшись на засеку, он вызвал чарами туман и скрылся бы в нём, если бы не Серячок, на чутьё которого туман не действовал. Когда Выплата с Миланой развеяли чары, волк уже сидел над трупом загрызенного им чародея и гордо взлаивал.

Выплата с Ардагастом подошли к трупу. Волхв сдёрнул рогатую маску:

— Скурат, Велесов жрец дреговицкий. То-то он в Чёртов лес наезжал, ещё когда я у Лихослава учился.

— Сжечь его тело на осиновых дровах, только голову отрубить перед тем. Её не сжигайте, и вещи чародейские тоже, — приказал царь. — Пусть дреговичи полюбуются на наставника своего.

За рекой словене восторженно кричали, потрясая копьями. Их предводитель в рогатом шлеме неторопливо выехал на лёд в сопровождении дружины и остановился на середине реки. Ардагаст со свитой выехал навстречу. Заречный вождь был немолод, но силён и строен. Его гордое безбородое лицо украшали пышные вислые усы. К поясу были пристёгнуты меч и германский боевой нож.

— Я Собеслав, князь словен. Рад приветствовать тебя, Ардагаст, славный царь росов, на границе моей земли. Клянусь Святовитом-Родом, ты бился как сам Перун.

— Я тоже рад... что потешил тебя и твоё войско, — укоризненно взглянул князю в глаза Ардагаст. — Если в светлых богов веруете, зачем стояли там, пока мы гибли?

— Но вы же сражались не на моей земле. Да если бы эта нечисть посмела сунуться на наш берег...

— Нечисть — враг всем племенам и всем людям. И бить её надлежит всюду, где она зло творит. Так велит Огненная Правда.

— Я слышал о тебе много... разного, — улыбнулся князь. — Шумила Медведич говорил, что ты послан Фарзоем покорить словен, и советовал ударить на вас сбоку во время боя. Только я не торопился верить полумедведю. Теперь вижу: ты — настоящий Гость Огненной Правды и великий воин светлых богов.

— Великий воин? Я сегодня убил только одного водяного, — пожал плечами Ардагаст.

— Оружие простого воина — его меч. Оружие князя — всё его войско. Твоё войско сегодня было как одна рука. Иначе ему бы не одолеть эти живые горы.

— Мы с мужем уже имели дело с такими тварями, только помельче, — небрежно произнесла Ларишка. — А ещё в Индии боролись с боевыми слонами. Это нам сегодня и пригодилось.

— Я со своей дружиной так далеко не ходил, — усмехнулся Собеслав. — Но сочту за честь воевать вместе с тобой. А честь для сынов Солнечного Орла превыше всего! Честь и воля. Ты ещё не знаешь, какие воины словене. Мы бились с немцами, сарматами, бастарнами, литвой, и никто ещё нас не покорил!

— Я иду за данью к дреговичам. Не пойдёт ли твоё войско вместе со мной? Думаю, тогда Вячеслав станет сговорчивее. Я не хочу, чтобы венедская кровь лилась зря.

— Да, нам, венедам, хватит врагов и без того, чтобы воевать друг с другом, — кивнул князь. — Мы вместе похороним и помянем твоих воинов, а потом двинемся на север по обоим берегам Случи.

Андак досадливо скривился: ему был нужен не мирный поход, а набег за невольниками и добычей.

Павших в бою с лешими похоронили в двух курганах: в одном сарматов, в другом — венедов. Росов просто опустили в землю, венедов сначала сожгли, а кости ссыпали в горшки. Воины трёх племён славно и щедро помянули погибших: и мёдом, и вином, и плясками, и воинскими состязаниями-тризнами. Все знают: воинам обычных поминок и жертв мало. Не будет воину покоя, если на могиле его не бьются. А трупы чертей побросали в реку или отвезли подальше в лес, чтобы волков не приваживать возле села. Не знали, как убрать громадные тела леших. Тут помог Шишок. Взял курицу с петухом, сделал им мочальную упряжь — и те запросто потащили мёртвого великана. А потом вдруг дунул сильный ветер — и не осталось от лешего даже костей. Так же прибрали и остальных.

Потом лесовичок предложил пойти в избу троих леших-людоедов — забрать их богатства, пока черти не растащили. Надолго запомнилась та изба даже видавшим виды воинам! Над очагом коптились человеческие руки и ноги, в углу стояла кадушка, полная крови, а на столе в глиняной миске лежали жареные женские груди. В одной яме-погребе возле избы нашли бочку с засоленными внутренностями. В другой — отборные меха и несколько горшков с серебряными монетами.