Эми Эвинг - История Сил (ЛП)

Я просыпаюсь на рассвете.

Я не знаю, что сегодня за день, но солнце определенно только, что встало. Тело ломит так, что заставляет меня думать, что я спала целую ночь, день и еще одну ночь. Я встряхиваю рукой, и по ней проходит неприятное покалывание.

Цветы исчезли, и мне интересно — может, я просто их придумала.

Но я знаю лучше.

Я ужасно голодна, но не хочу съедать всю свою еду сразу. Я решаюсь на помидор, поскольку три, что у меня есть, долго не продержатся, и полный рот хлеба.

По крайней мере, именно с этого я начала есть. Но десять минут спустя моя скудная припасенная пища полностью исчезла. Я не хотела этого, просто я настолько голодна. Я поднимаю взгляд на калейдоскоп листьев над головой. Переплетённые узоры из золота, умбры и багрянца, совсем как балдахин над моей постелью в замке Лейк. Мой рот сжимается в линию. По крайней мере, теперь я свободна. Это хоть что-то да значит.

Я встаю и стряхиваю грязь со штанов. Однако, свободна делать что?

«Что ты хочешь от меня?» Кричу я на лес. Это не первый раз, когда я кричу в пустоту, но это первый раз, когда я свободна кричать так громко, насколько хочу. Это прекрасное чувство. Дерево позади меня стонет. «Что?» Кричу я, разворачиваясь, чтобы посмотреть на него. Это старый клен, его кора потрескана и разрушена природой, толстые корни выходят из-под земли.

А затем, клянусь жизнью Exetor, он двигается. Поднимает ветви, тянется ко мне, и мой уверенный крик превращается в жалкий писк. Я хватаю свой самодельный нож — единственное имущество, что я оставила — и замахиваюсь на ветви, делая несколько хлестких движений.

— Назад! — говорю я, но голос мой хрипит и дрожит, и это пугает меня.

Ненавижу быть напуганной.

Я была напугана слишком долго — когда Граф бил меня и угрожал, когда он пытался заставить меня убить одного из своих собственных детей, который рос внутри меня. Когда я узнала, что я в морге, а не в больнице. Но я никогда не была напугана так, как в этот момент, когда клён тянулся ко мне, а затем кизил рядом с ним и дуб. Все они начали стонать и скрипеть, вытягивая ветви, похожие на руки с большим количеством пальцев. Я представила, как они обвивают мое горло. Передо мной предстала картина, как они утягивают меня под землю, в какое-нибудь логово деревьев, откуда мне никогда не сбежать, где я утону в грязи.

Без раздумий, я снова бросилась бежать. Каждое дерево на моем пути тянется ко мне, их ветви и корни следуют по пятам, причудливо закручиваясь. Ярко окрашенные листья разлетаются по воздуху как конфетти, которое я видела на балу у Exetor. Также как цветы, я чувствую, будто они толкают, загоняют меня, но я не знаю куда и по какой причине. Я нахожу расщелину между двумя валунами, покрытыми мхом, и прячусь внутрь, сгорбившись и дрожа.

Остаток дня я провожу там, пока свет не тускнеет и не появляются первые звезды, и мой желудок так больно сводит судорогой, что я вынуждена искать еду и воду.

Я постоянно думаю, что ночью безопаснее.

И я постоянно ошибаюсь.

На следующий день происходит то же самое.

Я приспособилась питаться орехами, корой и листьями. Около полудня я обнаружила ручей и чуть не зарыдала, услышав журчание и почувствовав свежесть воды. Вода прозрачная и ледяная. Я напиваюсь и моюсь, насколько это возможно. Когда я встаю и собираю свои пожитки, я чувствую это.

Небольшой рывок, будто кто-то поймал меня на крючок за одно из рёбер и мягко тянет. Я никогда не чувствовала ничего подобного, и против моего здравого смысла — без всякого смысла, на самом деле — я следую за тем, что тянет меня. Большой кипарис тяжело стонет, когда я проношусь мимо и набираю скорость. Я несусь сквозь деревья, и рывок становится сильнее, резче. Часть меня думает, что это сумасбродство, что мне нужно развернуться и найти укрытие, что мне не нужно следовать этому загадочному чувству, потому что загадочные чувства ничем хорошим для меня не заканчивались.

Но в этом рывке есть что-то удовлетворяющее. Что-то, что напоминает мне о голосе моей бабушки, зовущей меня и моего брата домой на обед. Смех моей подруги Кармины, самый счастливый звук, когда-либо звучавший в залах Нортгейта. Желание, страх и надежда — все сжимает мои внутренности, словно кулак.

Я не знаю, как долго иду. Время теряет значение. Есть только я, это чувство и деревья, вздрагивающие, когда я прохожу мимо.

Затем деревья останавливаются, также внезапно, как рывок.

Я стою на краю широкой поляны, заросшей пожелтевшей травой и сорняками. Солнечный свет отражается от пруда по ту сторону от развалин старого фермерского дома из красного кирпича. Ветхий амбар маячит на расстоянии.