Калинин Алексей - Попрыгунчик

Просили передать, что им нравится – по мере моих слов лицо мужика светлело, в конце он уже улыбался – А у вас как дела, по добру ли погода нынче, не шалит? Жара покосу не мешает? – сказал я кодовую фразу, скрестив пальцы на правой руке. – Хорошо всё мил человек, намедни грозу обещали, да мимо унесло, стога не задело. Проходи в сарай, там поговорим – сказав отзыв и глянув по сторонам, мужик закрыл за мной створку. Постоял минуту, разглядывая меня, очень пристально и сказал: – Здравствуй товарищ Сергей. Рад с тобой познакомиться. Про тебя нам сообщили. Как меня зовут, ты уже знаешь, здесь я пятнадцать лет живу. Для всех обижен Советской властью, раскулаченный и отсидевший срок, контра одним словом. У новой власти ко мне претензий нет, приходили они агитировали в старосты или в полицаи, но я отказался. Какой из меня представитель власти без ноги? Инвалид я, но если нужна помощь, завсегда её окажу! Чем смогу, только не уточнял, кому именно. Вот так и живу, да подрабатываю понемногу скорняком. Семьи у меня нет, вот Янка только, она одна выжила, остальные все с голоду помёрли. Вот и живёт со мной, внучка. – А какие тогда родственники на курорте отдыхают? – озадачился я. – А это, семьи командирские мимо везли, да разбомбили их. Оставшихся в живых людей, мы и спасали. Хотели вывезти, да немцы шибко быстро наступали. Боялись, что не успеем, вот и обратились к отступающим командирам с большими ромбами, они их забрали и пообещали самолётом вывезти, а потом весточку прислать с проверенным человеком. Вот ты её и принёс – улыбнулся Кузьма Фёдорович – Ну рассказывай с чем пришёл? – Дело у меня серьёзное. Про аэродром немецкий слышали? – глянул я на посерьёзневшего Кузьму Фёдоровича – Документы мы там важные захватили, надо их в Москву срочно отправить если есть возможность, если нет прямого выхода, то связаться и уточнить, куда их доставить. К сожалению, наша авиация не дальняя, максимум, что можем километров на двести пятьдесят – триста поближе к линии фронта подкинуть. Где она проходит, примерно знаем, но не точно. – Подожди, так аэродром Быхова ваша работа? – прервав меня, даже присел Кузьма Фёдорович. – Да! Партизанского отряда Призрак. Нами уничтожено около 250 специалистов аэродромной обслуги, механиков, водителей, солдат охранной роты, тридцать два пилота, всё начальство аэродрома и приехавшее с инспекцией проверка из Берлина. Это примерное количество погибших, точно пока не известно. Уничтожены склады с боеприпасами и горючим, восемь истребителей мессершмитт новой модификации, два десятка бомбардировщиков и примерно пять транспортных самолётов. Инфраструктуре аэродрома нанесены значительные повреждения, ремонт и восстановление потребует много времени и затрат. Захвачены в ходе операции шесть И – 16, шесть И -15 бис, один немецкий самолёт связи Шторьх, один У-2, один Р – 5, два 88- мм зенитных орудия и три мелкокалиберных зенитки разных систем, плавающий автомобиль, четыре грузовика, один тяжелый бронеавтомобиль, передвижная ремонтная мастерская, два мотоцикла с коляской и пулемётами, полевая кухня, ну и ещё там всякого по мелочи – закончил я махнув пренебрежительно рукой – А топливозаправщики забыл. Теперь точно всё. – А сколько вас было Сергей? – спросил Кузьма Фёдорович, смотря на меня как на восьмое чудо света. – В разработке операции участвовал весь личный состав отряда, непосредственное выполнение проводило пятеро, в боевых столкновениях участвовало трое, включая меня – спокойно ответил я. – Вот это да! – раздался сзади восхищённый возглас. Я оглянулся и увидел внучку с кувшином кваса в руках. Она смотрела на меня взглядом полным восхищения и немого обожания. Её огромные, невероятно красивые синие глаза смотрели мне прямо в душу, обещая такое, что у меня закружилась голова, я попытался ухватиться за что – нибудь руками и отключился. Пришёл в себя от рук, заботливо поддерживающих меня за плечи и голоса Кузьмы Фёдоровича: – Янка ты совсем сдурела! Что творишь? Прекращай свои ведьмовские штучки! Паренёк чуть не окочурился, от твоих фокусов! Дай квасу, надо его напоить. Затем мне в рот полилась безумно вкусная жидкость, я схватился руками за горшок и остановился, только выпив его до конца. – В жизни ничего вкуснее не пил! – честно признался я глядя на Яну. Её ярко синие глаза смотрели глубоко в меня, и я стал в них тонуть, внутри меня поднялась неведомая волна нежности, мне безумно захотелось обнять её и никогда не отпускать. Держать её крепко – крепко, укрыть, защищая от всех проблем и неприятностей.Читать дальше