Егор Фомин - Одиночества нет

Лена перешла мост, свернула на Архиепископскую улицу в старую часть города. Тесная улица, узкие фасады, деревянные ставни. Здесь было спокойно, уютно и тепло. Старое дерево дверей казалось живым, вывески кабачков словно были рады девушке. Наверное, об этом и говорил трубочист — мы сами наполняем мир жизнью. По приезду город казался пустым и враждебным, а теперь милым, полным красок и жизни.

На Старой площади, как и в прежние времена, уличные артисты и музыканты развлекали прохожих и туристов. Играли флейты, звенела гитара, акробаты ходили на руках и взлетали кольца жонглеров. Лена остановилась возле пожилого шарманщика, его инструмент был стар и расстроен, больше скрипел, чем играл, но публика толпилась вокруг и кидала в шляпу монетки. Лена подумала, что вот она смотрит на этого человека, на его потертый кожаный пиджак, рассохшийся инструмент и мятые штаны с пузырями на коленях, и у нее уже создается какое-то впечатление о его характере, возникает определенное к нему отношение. Если они вдруг разговорятся, она будет вести себя в соответствии со сложившимся впечатлением и ожиданиями, и ей придется менять мнение об этом человеке. Из безымянного шарманщика он превратится в другой образ — хорошего знакомого Александра Никитича, подрабатывающего на площади. Но какой из этих образов истинный? Как узнать, каков этот человек на самом деле?

Над площадью прокатился негромкий перезвон. Оставшиеся в строю туристы выхватили фотоаппараты и смартфоны и нацелились на Старую ратушу. Лена подняла глаза и охнула. Как она могла забыть! Львиные куранты! Самая главная достопримечательность площади и самые любимые сказки детства!

Лена шагнула вперед, не отрывая взгляда от часов. Куранты гордо блистали золотом под шпилем стройной ратушной башни, механические львы били в бронзовые колокола по бокам от циферблата. Это были очень необычные часы, о чем экскурсоводы с гордостью сообщали туристам. Молва приписывала их создание самому Ондрию Лопате, называя его при этом на немецкий манер Генрихом, хотя историки в один голос твердили, что это невозможно — во времена основателя города никакой ратуши не было и в помине. Странной была тематика курантов — механические фигурки рассказывали истории из жизни далекой отсюда саванны. Среди героев часов были «Львица», ее дочь «Львенка», их свита и «Бешеный Кролик». Были и проходные персонажи — коварные гиены, итальянец «Волк», японская «Лисичка» и другие. Горожане рассказывали детям истории, построенные на молчаливых пантомимах разыгрываемые фигурками часов, которые с каждым годом обрастали все новыми деталями. Но не мог же создатель часов знать про обитателей центральной Африки, куда европейцы проникли не раньше восемнадцатого века! Однако самым главным чудом было движение кукол. Они были такими свободными, что фигурки казались живыми.

Сейчас стрелки указывали половину восьмого часа, а значит, в разгаре была одна из любимых Леной историй. Она смотрела на открывающиеся под перезвон колоколов створки над циферблатом и вспоминала далекий голос тети: «Однажды в Саванну прибыл Медведь. Это был настоящий Медведь из северной тайги. Он решил открыть Великий Медовый путь в эвкалиптовые леса Австралии. И, конечно же, взял с собой огромную бочку меда, чтобы торжественно отметить открытие отношений с братским народом сумчатых мишек коал. По каким-то своим соображениям он решил прокладывать путь через африканскую саванну, куда и прикатил бочку. Он явился ко двору Львицы, и рассказал о грандиозности затеянного предприятия. А потом они долго пировали, и Медведь загорелся новой идеей — решил разводить в тайге завезенных из Саванны бешеных кроликов. Медведю так понравился новый замысел, что он отправился в путь уже на следующий день, но больше его никогда не видели». Лена улыбнулась, прибытие Медведя ко двору Львицы разыгрывалось ровно в семь часов.

А сейчас была другая часть истории — Львица обнаружила оставшуюся после Медведя огромную бочку меда. Из раскрытых дверок над циферблатом выехала бочка, лежащая на боку. Навстречу ей вышагивала Львица. Встретив бочку, кукла обрадовалась, тронула ее лапой, вытащила зубами пробку, попробовала просунуть внутрь нос и озадаченно села. А потом стерла лапой с носа мед и облизала. И улыбнулась. Мед ей понравился. Львица подсела к бочке поближе и сунула коготь в дырку от пробки. Фигурка уехала в левое окошко, дверцы закрылись, прозвучали еще несколько ударов колоколов, и все стихло.