Лорел Гамильтон - Поцелуй смерти [Litres]

– Ты был великолепен.

Он усмехнулся – чуть оскалил зубы. Как кошка, когда ворчит.

– Никогда так хорошо ни с кем другим не получалось.

– Потому что тут ты соревнуешься с другими?

– Это, а еще – никогда не было ни одной, которая бы так любила секс, как ты. Приходится от тебя не отставать.

Я его обняла крепче, ногами все еще держа вокруг пояса. Его ладони поддерживали мне ноги и зад, но держал он меня легко. Хотя пот высыхал на его теле, а дыхание еще не успокоилось, держал он без напряжения. Он может небольшой автомобиль выжать на руках, но все равно это впечатляло.

– Аналогично, – сказала я.

Он снова улыбнулся:

– А питаться тебе все равно надо.

– Бог сказал, что пришлет Этана или Домино. Позовешь кого-нибудь из них?

Он мотнул головой:

– Нет.

Я сделала большие глаза:

– Ты готов снова?

– Я же лев, Анита. Дай мне минуту – и да.

Я слегка нахмурилась:

– А это не слишком короткий период восстановления для тебя?

– Обычно есть очередь, – сказал он, – так что я освобождаю дорогу, обычно для Натэниела.

Я улыбнулась:

– Он и сам уступает часто.

– Он любит смотреть, – ответил Никки и встал – вместе со мной, обвивающей его.

– Ну ты меня поразил, – сказала я. – Сама я вряд ли еще могу стоять.

– У тебя в кровати я не самый большой, не самый гибкий, не мультиоргазменный, у меня нет веков практики, я даже не самый выносливый. Натэниел и Жан-Клод – вот кто поражает. – Он встал, сняв нас обоих со скамейки, и двинулся в сторону душевых. – Но я силен, я умею драться, и время восстановления у меня по сравнению с другими действительно отличное. Дай мне еще пару минут, и я тебе это докажу.

Он меня нес легко и плавно, будто я ничего не вешу. Я для своих габаритов сильна, я отлично тренирована, но ответить на такую любезность тем же не смогу никогда. Никогда мне не быть таким здоровенным и сильным мужчиной, но сейчас я позволила себе наслаждаться моментом, что меня несут в душ как маленькую, а не расстраиваться, что никогда не смогу отнести его.

Мы отмылись под душем, и когда смыли мыло и кондиционер, Никки доказал, что далеко еще не выдохся.

Я стояла коленями на гладком мокром кафеле, и горячая вода по нам колотила. Никки закрывал меня почти от всего дождя, лишь струйки воды стекали по его телу, выглядя украшением на этой гладкой коже. И я слизывала эти капли воды. Мы уже выяснили, что рот у меня почти зажил, и хотя я не знала, годится ли он для орального секса в полную силу, попробовать хотелось, и я ни разу в жизни не видела мужчину, который, получив такое предложение, начал бы спорить. Можно просто ловить кайф, что я и делала.

Раны зажили даже больше, чем я думала. Не помню, чтобы брала у Никки энергию для исцеления себя, но, видимо, брала.

– Если так больно, можем что-нибудь другое придумать.

Я кивнула и стала наслаждаться мужчиной, который стоял передо мной.

– Боже мой! – сказал Никки.

Я подняла глаза, увидела, что он уставился на меня с яростным лицом. Струи воды убрали его волосы с лица, и он этого не заметил. Наверное, я впервые увидела по-настоящему его лицо таким обнаженным. Красив же он, по-настоящему красив. Мне нравятся черты его лица без завесы волос, скрывающей отсутствие глаза. От того, что он не был «совершенен», он не становился менее красивым: это был Никки, вот так он выглядит, это он, и мне он нравится, я люблю этот его вид.

– Как ты? – спросил он.

– Нормально, – ответила я хрипло, и пришлось откашляться. Хриплость была не от секса – горло несколько саднило от моих действий.

– Анита, кормись уже.

– Ты просто хочешь, чтобы я включила ardeur, потому что тогда получится намного лучше.

Он кивнул. Вода разбрызгалась вокруг него туманом, когда он шевельнул плечами под струями.

– Ага, – сказал он почти нетерпеливо.

Я так и сделала, потому что я уже честно хотела, чтобы рот зажил, а желудок уже напоминал, что ardeur – не единственный у меня вид голода. Что в разгаре хорошего секса я заметила голод, означает, что проголодалась я куда больше, чем осознаю. А если этот голод не утолить, мои звери могут проснуться и сами поискать себе еду, и овладеть моим телом в этом процессе.

Когда-то я с трудом держала ardeur под замком, но сейчас мне приходится о нем думать, находить, вызывать и спускать с цепи. Вот только что я владела собой, и вот уже ardeur овладевает мной, разливается по моей коже, проливается в Никки.

Резкие уколы ранок во рту только разжигали желание. Все переводилось в секс, желание, потребность, необходимость… И не было уже необходимости бороться с собственным телом. Оно было со мной заодно, как и ardeur, а ardeur хотел есть.