Виктор Бурцев - Святой остров

– Так что тебе с ним будет интересно, ты же увлекался тэквондо.

– Я? – ужаснулся Гор.

– Ну да. Помнишь, на острове ты говорил, что увлекаешься. Когда мы в палатке… ты еще так красиво ломал деревяшки для костра. А я спросила…

– Ах да… Конечно… – Гор зажмурился.

По непонятной причине у него не хватало духу прервать затянувшиеся отношения, что-нибудь соврать, сослаться на неотложные дела и дунуть в свой отель, а то и сразу в аэропорт. Славянской экзотикой он был сыт по горло. Но вот Яна… Что-то было в этой девушке такое, что не позволяло Гору провернуть финт из стандартного набора среднестатистического ловеласа и спокойно осесть на дно, пережевывая детали своего любовного приключения.

Лифт тем временем с агонизирующим хрипом остановился на последнем этаже и раздвинул створки.

– Приехали! – радостно воскликнула Яна и, схватив Гора за руку, потащила его в темноту лестничной клетки. – Тут немного темновато, но ничего лишнего под ногами быть не должно…

– Ага! – завопил кто-то, как только в темноте открылась дверь. – Вот он, наш ви'туоз пе'а и че'нил…

Славный предок Яны приятно картавил.

– Заходите-заходите!

– Ну, папа, – обиженно воскликнула Яна. – Я же просила…

– Конечно, конечно, – отмахнулся от нее чуть-чуть толстенький, рыжий бородач. – Ничего с ним не случится. И добавил непонятно:

– Роglyadim, konechno…

Яна что-то протараторила по-русски, а может, и по-украински, особенной разницы между этими двумя языками Гор не ощущал.

– Не уагпо, – отмахнулся от нее папа и протянул Гору руку. – Дмит'ий Олегович. Можно п'осто Дима. А вы?

– Гор Енски, – ответил Енски-младший, пожимая руку. – Журналист.

Пожатие у Дмитрия Олеговича было могучее, создавалось ощущение, что он не критик, а тяжелоатлет в отставке.

– Замечательно! Замечательно, что жу'налист. Люблю я гуманита'иев. Люблю! П'ямо гасцеловал бы вас!

– Папа!

– А я бы гасцеловал!

– Папа!!!

– Ну хо'ошо, хо'ошо… – Дмитрий Олегович обернулся: – Олежка! Ну где ты? Yanichkin zhenih priehal!!

– Бегу, бегу! – отозвались из комнаты.

– Папа! – в очередной раз повторила Яна.

Гор перестал ориентироваться в пространстве. У него вдруг начался острый приступ клаустрофобии, свойственный каждому неженатому человеку, внезапно ощутившему запах ЗАГСа.

– А вот и я! – вышел из дальних дверей коридора мужчина, отдаленно похожий на Дмитрия Олеговича. Он был тоже бородат, с животиком, но волос имел черный, вид более осанистый и глазами словно бы спрашивал удивленно: «И как вы до этого докатились?!» – Здравствуйте, здравствуйте!

– Это мой двоюгодный б'ат! – торжественно провозгласил Дмитрий Олегович. – Олег Дмит'иевич!

– Ну, я уж как-нибудь сам представлюсь молодому человеку, Дима… Если я не так хорошо, как ты, ориентируюсь в этих бесконечных временах английского языка, это не значит, что я вообще и говорить не умею… – И он протянул руку. – Олег Дмитриевич. Мы с Дмитрием Олеговичем родственники. По маме. И коллеги. По работе.

Рукопожатие у Олега было еще более костедробительное.

– Вы, я слышал, тэквондо увлекаетесь?

– Совсем немного, – пролепетал Гор. – Знаете, в юности, в университете…

«Вот тебе будет наука! – в сердцах подумал Енски-млад-ший, но, конечно, не вслух. – Нечего девочкам мозги пудрить! Дон Жуан hrenov!»

Впрочем, его лепет прошел безнаказанно, потому что братья неожиданно увлеклись друг другом. Олег Дмитриевич внезапно завизжал, как Брюс Ли в лучшие годы, а Дмитрий Олегович зарычал, как тигр. Оба встали в стойки, смутно напоминающие фильм «Змея в тени орла», и кинулись друг на друга, крича, как ошпаренные коты. В процессе этой милой семейной сценки братья зацепились за вешалку и завалились куда-то в закрытую комнату. Там загрохотало что-то жестяное, потом зазвенело что-то стеклянное, и братья появились на пороге как ни в чем не бывало. На лице Олега, впрочем, было несколько озадаченное выражение.

– Vaza? – спросила Яна.

– Net. Serviz, – задумчиво отозвался Олег Дмитриевич.

– Еrunda, – махнул рукой Дмитрий Олегович. – Еerunda! Пойдемте лучше чай пить!

И вся дружная компания поволокла Гора в большую комнату.

– Чай лучше пить, конечно, не наш, – по дороге убеждал Гора Дмитрий Олегович в правое ухо. – Лучше китайский. Особенно я выделяю из этой с'еды всякого года Олон-ги. Удивительный вкус! У нас отк'ылся магазинчик тут, неподалеку, там можно п'иобрести такие удивительные чаи! Такие удивительные со'та! Газнооб'азие по'ажает! Сейчас мы как газ выпьем Пу-Э'х. Вы ощутите это великолепие вкуса, это газнооб'азие оттенков…