Алексей Калинин: Амулет колдуна

«Эх, Павел, Павел, и на кого же ты меня оставил? Как же я теперь один-то?» — подумал я горестно. «Да не один ты, Кешка! Наконец-то появился!!! Ты где сейчас?» — прозвучал знакомый голос в моей голове, я даже подскочил от удивления. «Как где? Там же, где ты меня полчаса назад оставил! Сижу посреди пляжа, ноготком картины рисую, а ты где? Почему я тебя не вижу?» — послал я свою мысль в ответ, обрадованный тем, что зря боялся, и друг мой не оставил меня в этом гостеприимном мире.

«Это для тебя полчаса прошло, а для меня не одна жизнь пролетела. Сиди на месте, я просто ошибся пляжами! Уже бегу к тебе!» — ответил Павел. «То есть как — ошибся пляжем? Тебя просто на другой пляж перенесло? И что значит — не одна жизнь прошла?» — недоумевающее спросил я, оглядываясь по сторонам в поисках Пашки. Однако его нигде не было видно, лишь в голове прозвучал веселый и задорный голос: «Эх, Кешка, скоро я тебя обниму и все расскажу, подожди немного. Сейчас же мне нужно сосредоточиться на том, чтобы не упасть, прыгая по этим канавам».

В течении следующих пятнадцати минут доносились его мысли типа: «Как же я долго ждал тебя!» или такие: «Кто же тут деревья набросал, фиг пройдешь!», но чаще прилетали такие: «Ну вот, опять навернулся, а уж изгваздался-то как!».

Я сидел, как и было наказано посреди пляжа и слушал, как вдалеке сквозь кусты пробирается самый близкий мой человек. От всего пережитого и от избытка чувств, ноги не держали меня, я не мог сдвинуться с места. На меня как будто напал паралич, как тогда, при первой встрече с Гарионом.

Вскоре шаркающий шум шагов приблизился и из кустов вылез какой-то высокий человек в сером балахоне, с капюшоном на голове. Из-под этого капюшона вылезала совершенно белая борода, остальное же лицо было скрыто. Дрожащими руками этот человек опирался об отполированный и поблескивающий в лунном свете посох. Этот старик мало напоминал моего лучшего друга. Я хотел было испуганно дернуть от него, но не смог сдвинуться с места.

Старик в капюшоне приблизился, а внезапно налетевший ветерок сдернул с его головы капюшон. Вот тогда я понял, что такое настоящий ужас!!! Моя шерсть встала дыбом при виде его лица, а хребет до того выгнуло дугой, что я чуть не сложился пополам, как перочинный ножик. На лице старика не было ни единого живого места, всё покрыто язвами и рубцами, страшные раны наползали один на другой, кое-где сочился желтый гной, и блестело обнаженное живое мясо. Чудовище из самого кошмарного сна смотрело на меня карими, живыми глазами, а я не мог пошевелиться. Беспомощность и ужас сводили с ума, но все что я смог сделать — лишь тонко мяукнуть. У вас хотя бы раз был такой кошмар: злой персонаж сна неумолимо приближался к вам, а вы бессильны были убежать, и безысходность вперемешку с тоской наполняют каждую клеточку вашего тела? Если такой сон хотя бы раз у вас был, то вы поймете мое состояние.

— Я так и думал, что ты меня не узнаешь, потому и навел чары недвижимости. Не волнуйся, скоро я их сниму, — скрипучим голосом, от которого мурашки не просто бегали, а мчались с бешеной скоростью по всему телу туда-обратно, произнес страшный старик.

Я начал было отчаянно дергаться из стороны в сторону, но даже не смог моргнуть, осталось только жалобно замяукать.

«Кешка, успокойся — это же я!» — прозвучал в голове Пашкин голос. Ничего себе заявочки, недавно он был молодым, а теперь передо мной стоял старик на последнем издыхании.

«Ты??? Ты, э-э-э, немного преобразился! Каким-то страшилищем стал!» — все-таки вырвалась мысль, как не пытался ее удержать.

— Эх, Кешка, держи рыбеху — сам ловил! Помню, что в тот день мы только позавтракать успели, — с этими словами страшный старик протянул мне рыбу. — Пока ты ешь, я расскажу что произошло.

В какой день? Только же сегодня все произошло. И тут я снова обрел подвижность. Хотел было дернуть прочь от этого несимпатичного человека, но что-то удержало на месте. И не только жирный карась! Нет, что-то знакомое было в этих карих глазах, точь-в-точь такими же на меня смотрел Павел. Да и голос в голове был немаловажным фактором.

— Ты помнишь, что я повернул луч и пропал? — спросил Павел, пока я примерялся, с какого бока есть рыбу. Хотя какой теперь это Павел — скорее Павел Семенович.

«Не только ты пропал, но и все остальные, даже следа не осталось» — я начал с левого бока.

— Так вот, друг мой Кешка, не удивляйся и не офигевай от услышанного! Я не смог попасть домой, а попал в этот же мир, но только на сто лет раньше. Вот с тех пор и ждал тебя, — старый человек с изуродованным лицом сел на лежащий неподалеку ствол поваленного дерева и устало свесил руки.