Ули Драфтер - Преумножающий дары

Некоторое время мы едем молча. Я смотрю на площади и парки, залитые солнечным светом и сверкающие снегом. Однако, транспорт уже стал заполняться. Люди, которых я наблюдаю, преобладают трех категорий.

Первая — пожилые, одеты они похуже, чем остальные. Почему? Могу предположить, что эта возрастная группа непродуктивна для социума, потому обойдена ресурсами. Или добровольно избегает культурно-бытового вмешательства Уровней, инстинктивно уклоняясь от влияния.

Вторая категория были зрелые демы. Мужчины и женщины уже утвердившие себя в энергетическом фоне этого мира. Они уже как функционалы, не могут сойти со своего назначения. Влияние Уровней на них максимально, но уже идет на спад.

Третья категория — молодые смертные. Их энергия развивается, цвет бурным цветом. Они впитывают влияние Уровней с жадностью, словно голодные поглощают любые колебания энергетической среды.

— А это функционал, — неожиданно прерывает мои размышления Бена. Мы как раз проезжаем еще одну площадь. Посреди выложенной кругом брусчатки высится постамент на котором стоит статуя человека. Мастерами бронзовое изваяние вылито в одежде военного образца, — он встал во главе войска смертных и повел их на вражеские позиции. Отдал свой реликт ради спасения этого города.

— Исполнитель? — я понимаю тех, кто жертвует собой ради демов. Именно поэтому доводить параллель до этапа жатвы тяжело.

— Полифункционал. Младший. Исполнитель и накопитель.

— Почти как я, — площадь скрывается из вида.

Транспорт движется дальше, въезжает в оживленную, торгово-развлекательную часть города. Рекламный плакат бросается в глаза присутствием этой нелепой одежды. Человек, изображенный на нем, не подходит под канонно-модельную внешность.

— Это Вехмир? — спрашиваю Бену.

— Он, — со вздохом отвечает функционал, — страшен как грех.

— Точно, — оболочка созидателя, вероятно, переняла некоторые особенности его истинного тела — не пропорционально крупное тело, маленькая голова на короткой шее, — Могу предположить, что он напоминает «клопа» или «мокрицу».

— Последнее, — уверено говорит Бена.

Но, наконец, «экскурсия» подходит к концу. Мы, как были единственными пассажирами в начале пути, такими и остались к его концу. Снова появляются ветхие постройки, полуразрушенные дома. Металлическая ограда кладбища, выкрашенная в небесно-синий показывается спустя несколько минут как мы проезжаем последнее жилье.

Встать оказывается совсем не легко, от долгого сидения мышцы оболочки затекли и отозвались болью и снижением подвижности. Бена же встала легко и за руку выдернула меня из сидения.

— Берегите себя, дамы, — сказал нам на прощание немолодой дем, водитель автобуса.

Мы только помахали рукой. Морозный воздух слегка отрезвил после сонно-созерцательной атмосферы автобуса. Снег глубиной по колено пробудил рефлексы и чувства. Дорога к кладбищу, судя по всему, была не хоженой. Мы были первыми, кто шли туда этой зимой.

«Восточное кладбище» — гласила табличка над кованными воротами, выполненной в сдержанно-скорбной манере. Под белым покрывалом снега едва угадывались холмики и прямоугольные таблички надгробий. Минуя несколько из них, я вижу даты и имена. Согласно им, большинство из похороненных жили приблизительно семдесят-восемдесят циклов-лет. Мне странно видеть такую заботу об ушедших, но информсоставляюшая подсказывает: память, вот что заставляет демов создавать подобные места. На одном из холмиков еще видны погребальные украшения. Для нас, жителей Уровней, память об ушедших является непозволительной роскошью.

— Идем туда, — указывает Бена вперед. Там, выстроенный из «кирпича» высится «склеп». Украшенный по обе стороны от входа похожими на чашу скульптурами, оно открывается кованной дверью и ведет куда-то вниз. Бена без пояснений спускается по каменным ступеням.

— Куда мы идем? — не выдерживаю я неизвестности.

— Увидишь, — уже из глубины отзывается функционал.

Я спешу нагнать ее. Внизу оказывается небольшое помещение с полками по обе стороны от прохода. Бена подходит к двери напротив лестницы и открывает ее.

— Под городом находится целая сеть пещер и катакомб.

— Мне такое знакомо.

— Но не подобные. Они были выстроены во время войны, как бомбоубежища. Через них можно попасть в любую часть города. Вероятно, тебя тоже поставят патрулировать поселение, поэтому тебе нужно знать о них, — говорит Бена, ступая в темноту.