Инна Сударева - Судья Королевского дома

Родня умершей больной тогда громко вопила, требуя казнить худую темноволосую женщину с обветренным скуластым лицом. За ее юбку цеплялось тонкими руками глазастое напутанное дитя.

Конрад уже собирался вынести приговор, удовлетворявший требования мужа и родни умершей, но Фредерик остановил его тихими речами:

— Не судите так поспешно. В самом деле, по словам мужа, умершая серьезно хворала, и сама знахарка говорит, что ее позвали слишком поздно, и снадобья могли лишь облегчить страдания, но не излечить. Да и была ли выгода знахарке травить эту женщину? Она ведь и так врачует людей, постоянно опасаясь неудачи в этом деле. Ремесло лекаря всегда сопряжено с таким риском, ведь врачует-то простой человек, и он не всемогущ. Согласитесь, однозначно обвинить ее невозможно.

— Это так, — отвечал Конрад, — но если сейчас ее отпустить, она может совершать такие ошибки дальше и уже не бояться их, а стало быть, где-то недобросовестно относиться к своему ремеслу.

Фредерик пожал плечами:

— Но разве смерть научит ее чему-нибудь? К тому же у нее совсем маленькая дочь, которой, я думаю, она передаст свои знания.

Конрад чуть нахмурил брови:

— Но не наказать ее нельзя... Ты молод: тебе просто жаль ее, а Судья должен быть беспристрастен.

Юный Судья (ему было тогда всего шестнадцать лет) вновь пожал плечами.

Знахарку решено было не лишать жизни, а заточить в подвал. Она просила, чтобы ей позволили взять с собой в камеру дочь. «Она без меня ведь умрет с голоду», — говорила женщина. Но Конрад велел отвезти девочку в соседнюю деревню и определить какому-нибудь богатому крестьянину в нахлебницы.

Через несколько дней, прогуливаясь вдоль крепостной стены Железного замка, Фредерик увидел возле одного из узких темничных окошек, что располагались у самой земли, скрюченного грязного ребенка в лохмотьях. Это была Орни. Она сбежала из дома, в который определил ее Конрад, сама дошла через леса и поле до крепости Северного Судьи и теперь сидела у окошка камеры, где заключили ее маму.

Фредерик решил, что возьмет инициативу в свои руки. Ночью он, под свою ответственность, вывел знахарку из темницы и из замка и вместе с дочкой повез ее к реке, что текла под скалы в Снежное графство. Там устроил их в речной караван торговых лодок, которые готовились отплыть с товарами на север.

— Все, что вам осталось — бежать из Королевства, — так сказал он женщине. — Здесь вы уже будете вне закона. С вашим ремеслом, думаю, не пропадете.

Деньги, одежда, провизия — всем этим он снабдил беглецов, и знахарка со слезами благодарности поцеловала ему руку... А от Конрада потом ему здорово влетело...

— Только благодаря вам, сэр, я до сих пор жива, — так сказала теперь Орни.

— Не преувеличивай.

— Моя мать всегда так говорила: Судья Фредерик — наш спаситель. И тогда, когда вы стояли на берегу реки, провожая нас, я запомнила ваши глаза. Потому и узнала вас теперь сразу же, как увидела. Я бы узнала вас и через сто лет.

— А твоя мать? — Он решил перевести разговор немного в другое русло.

— Умерла год назад. По прибытии в Снежное графство мы много скитались, потом оказались в землях барона Криспина. Сперва мама врачевала его подданных, а уж они и рассказали ему о ее врачебном искусстве, и барон взял нас в свой замок.

— Вам повезло.

— Да, здесь нам неплохо жилось. Мать обучила меня всему, что сама знала, и теперь, когда она умерла, я ее заменила.

— И как? Справляешься?

Орни только кивнула, заметив в тоне Фредерика скуку. Потом сказала:

— Я хочу предупредить, сэр: будьте осторожны — барон с подозрением к вам относится.

— Я заметил.

— И еще... Что я могу для вас сделать?

— Хм, — пожал плечами Фредерик. — Что ты знаешь о ружьях?

— О ружьях? — Такого вопроса Орни явно не ожидала.

Молодой человек сокрушенно махнул рукой. Но девушка исправилась:

— Ружьями пользуются только воины ландграфа и очень редко. Некий таинственный оружейник их делает. И ландграф тщательно скрывает его местонахождение.

— Да? — Теперь Фредерик задумался над тем, почему ж столь драгоценное оружие оказалось у людей Романа. — А где те ружья, которые отобрали у наших преследователей? Их было целых три штуки.

— Этого я не знаю. Скорее всего, они у барона.

— Я бы много дал, чтобы познакомиться ближе с этим устройством, — пробормотал Фредерик.

Орни прикусила губу и вдруг выпалила:

— А если я предоставлю вам такую возможность?

Молодой человек заинтересованно приподнял бровь: