Ольга Новицкая - Две недели (СИ)

— Задержка зарплаты? — предположила Даня.

— Тебя никто не спрашивал, — ответил Богданов. — Короче. Зубков внушил Лебедевой, что любовь взаимна, в последний день забежал к ней домой, тяпнул пивка, и добил фактом, что я решил предложить ей руку и сердце. Это предположение, не более. После чего откланялся, а Лебедева покончила с собой от разделенной любви.

— Очень интересный способ доведения до самоубийства, — кивнула Даня.

— А записка? — вспомнил Игорь.

— Какая?

— Ну, предсмертная.

— Ах эта. Она, судя по высыханию чернил, была написана дня за два до смерти. Доказано, что Лебедева побывала на стройке, уж не знаю зачем, потом у Зубкова спросим, но, скорее всего, в качестве медицинского персонала, не доверяет наш подозреваемый этому знаку. И, скорее всего, он ей наплел, что она сильно меня подставила. Во-от… В порыве раскаянья Лебедева пишет повинное письмо, вот вам и предсмертная записка.

— Так давайте его арестуем, — неуверенно предложил Игорь, и тут же осекся.

В самом деле, за что арестовывать честного гражданина? За букет? Скажет, что просто хотел порадовать, а все остальное имело смысл только для этого отдела, и аналогичных отделов в других городах. Получалось, что улик на Зубкова нет.

— Надо у него слюну или кровь добыть, — задумчиво подала голос Даня. — Сверим с образцами на знаках и с теми, из помойки Лебедевой. Блин! Я запуталась! — досадливо призналась девушка. — Получается этот тип подсылал Семена Семеновича к Бомжу, Егорычу и прочим, а Горохов его сам пустил, раз они знакомы и, наверняка, сообщники.

— Точно, — согласился Богданов.

— А как он к Ване пробрался?

— Он и не пробирался, — пояснил Богданов. — Он свою кровь в Васнецовскую пробирку добавил, перед тем, как тот поперся знак рисовать. Вот наш колдунишка все за него и сделал. Ваня оказался слишком чувствительным, Горохов догадался о покушении, после вопросов о самочувствии, хотел стереть знак, но не успел, слишком хитро тот был спрятан. Зубков зашел очень вовремя, увидел умирающего Вову, и, для сокрытия следов, специально для нашего отдела, тяпнул его по башке топориком.

— Не слишком сложно? — спросил Игорь.

— Нормально, — заверил Богданов. — Значит так, Игорек, отправляйся к Зубкову и достань мне его кровь, слюну, волос, короче, что угодно пригодное для анализа. Мы должны установить его принадлежность к знакам.

— Как я добуду? — возмутился Игорь.

— Так ты его ножичком пырни, да и набери крови в баночку, — посоветовала Даня, за что удостоилась гневного взгляда.

— Вот ситуевина, — не слушая их, Богданов досадливо стукнул кулаком в ладонь. — Знаем, кто все подстроил, а посадить не можем. Игорек, ты еще здесь?

Вернулся Игорь через полтора часа. Он очень тихо открыл дверь и прокрался, держась за ребра, на свое место. Губа его была разбита, нос распух, а на щеке виднелись царапины.

— Ты где был, боец? — помолчав, спросил Богданов, и жестом остановил Даню, бросившуюся к Игорю с аптечкой.

— На задании, — несколько шепеляво отозвался Игорь.

— Ты какими-то разбойничьими тропами пробирался, — заметил Богданов. — Подробности давай.

— Я придумал, как добыть образцы, — Игорь осторожно потрогал губу, ойкнул и отдернул руку. — Решил подкараулить Зубкова возле работы. Потом толкнул бы, вроде как случайно, и наорал на него, вроде хулиганских действий, он бы драться полез, я бы ударил.

— Ой-ей, — жалостливо протянула Даня. — Вообще-то, грамотнее было подождать, пока он окурок выкинет, или жвачку, или просто плюнет. Еще можно…

— Даньк, напомни, где я так нагрешил, что Игорька прислали в наш отдел? — задумчиво перебил Богданов.

— Может, ты убил старушку и мне не сказал? — предположила Даня.

— Вроде нет.

— А щенят в детстве не топил?

— В ворону из рогатки стрелял, — признался Богданов. — Но за такое, — он ткнул пальцем в Игоря, — я должен бы вручную уничтожить всех воронов Тауэра, а у меня даже загранпаспорта нет.

— Тогда не знаю, — решила Даня. — Игорек, ты вообще, соображаешь, что собирался нарушить закон, дискредитировать высокое звание офицера полиции, подставить прямое начальство под выговор, и заработать понижение в звании?

— Да я ничего сделать не успел, — возмутился Игорь. — Помню, шел по улице, потом очнулся на тротуаре возле остановки, побитый весь, и поехал на работу.

— А Зубков?

— Не до него стало, — опустив голову, признался Игорь. — Болит все. Ребят! — осененный идеей, он вскинулся, ойкнул и схватился за бок. — Так ведь это он меня отделал. И память стер, чтоб в полицию не нажаловался.