Ольга Новицкая - Две недели (СИ)

— Что за семейка, — досадливо протянул Богданов, едва за посетителями закрылась дверь. — Толпа религиозных фанатиков, два колдуна и одна старая дева. Куда, спрашивается, катится мир?

— К Зубкову, — твердо ответила Даня.

— Не понял, — оглянулся на нее Богданов.

— К Зубкову, говорю, надо идти, пошарить в доме и поискать доказательства.

— Вот из-за такого энтузиазма мой рапорт о твоем повышении и отклонили.

— Я тогда просто забыла оформить постановление.

— А я тогда просто едва не стал старшим лейтенантом. Что мы у Зубкова искать будем?

— Кровь потерпевших, — пожала плечами Даня. — Чем тебе не улика?

— Косвенная. Очень косвенная. Любой адвокат такие доказательства в унитаз спустит, да еще над нами поржет. Ты давай, звони экспертам и выясняй, что могут о топоре этом рассказать.

Топор оказался кладезем информации. Мало того, что на рукоятке дотошный эксперт обнаружил потожировые следы, совпадавшие со следами из жилищ потерпевших и со следами на костяшках Игоря, да еще, вдобавок, слюна неизвестного. Еще было клеймо, по которому быстро выяснили, что продаются такие аксессуары в охотничьем клубе «Русский охотник», членом которого имел честь состоять Зубков Борис Андреевич. Таким образом, на основе поступивших в последний момент сведений, вместо выговора они получили постановление на обыск квартиры и задержание господина Зубкова.

— Он нам только что свой паспорт не оставил, — задумчиво протянул Богданов, пока ехали к подозреваемому.

— Что тебе не нравится? — уточнил Игорь.

— Да как тебе сказать. Мужик, вроде бы, не совсем дурак, а наследил в деле об убийстве, словно ни одного детектива в своей жизни не смотрел. Да сейчас любая старушка и про отпечатки пальцев знает, и про ДНК и про все остальное.

— Ты что думаешь, его подставили?

— Хрен его знает, — вздохнул Богданов. — Возьмем, а там разберемся.

Возле подъезда, прихватив подоспевшего участкового и, в качестве понятых, двух зазевавшихся гражданок они поехали на одиннадцатый этаж, к квартире подозреваемого.

Дверь открылась после первого звонка, и, вежливо осведомившись, чем обязан такой чести, господин Зубков пригласил всех войти. В прихожей, водрузив на нос очки, он внимательно ознакомился с постановлением на обыск и задержание, после чего все прошли в комнату.

— Господа понятые, — привычно начал Богданов, — сейчас в вашем присутствии будет произведен обыск…

Договорить он не успел. Зубков, стоявший около балкона выскочил и запер за собой дверь на щеколду.

— Вот гад!

Сообразив, что произошло, Богданов бросился вон из квартиры, а Игорь, замешкавшись, успел увидеть, как Зубков перелез через ограждение, и спрыгнул вниз. Уже вылетая на лестницу, Игорь сообразил, что задержанный просто перепрыгнул на балкон соседнего подъезда.

Богданов ринулся вниз и значительно сократил расстояние, сиганув с пролета на пролет прямо через перила, рискуя переломать ноги. Игорь его примеру не последовал, и, хватаясь за перила, закладывал крутые виражи на поворотах.

На улице Зубков совершил тактическую ошибку и бросился к лесополосе.

— Стой! Стрелять буду! — выкрикнул ему в спину Богданов и действительно дал предупредительный выстрел в воздух.

От неожиданности Зубков споткнулся, и Богданов, догнав, повалил его на землю, и, заломив руки за спину, защелкнул наручники, после чего, оттянув за волосы голову Зубкова назад, зло осведомился:

— Что, добегался, сволочь? Игорек!

Подбежав, Игорь помог поднять задержанного на ноги и с удивлением обернулся на Богданова — тот явно не собирался двигаться с места.

— Идем? — осторожно спросил Игорь.

— Стоим, — насупился Богданов, вставляя в обойму запасной патрон из кармана.

Закончив процедуру, он осторожно пошел вперед, держась за грудь. Навстречу ему уже спешила Даня, не принимавшая участия в погоне, а чинно спустившаяся на лифте.

— Допрыгался? — первым делом спросила она, подставив плечо, на которое и оперся Богданов. — Молодец. Ты в следующий раз не через перила сигай, а сразу в окно, так оно вернее будет, тебе же доктора невнятно сказали по поводу физических нагрузок. Зачем нам здоровье, правда, Саш?

— Поговори мне, — буркнул Богданов и прикрикнул на Игоря. — Чего встал? Пошли уже.

Он, морщась от боли, и тяжело опершись на Даню, ковылял следом, но и Зубков шел медленно, так что Игорю приходилось его подталкивать. Вся эта процессия слегка напугала трех мамаш с колясками, которые, едва высунувшись из подъезда, быстро ретировались по домам.