Денис Чекалов - Гончие преисподней

Я подбросил шарик в руке, а затем швырнул в пол.

– Если ты целился в тех тварей, – заметила девушка, – то малость промахнулся. Совсем чуть-чуть.

Я потрепал девушку по шеке.

– Мы можем спускаться, – произнес я.

Два гоблина, стоявшие рядом с нами на сторожевой башне, замерли, оттягивая стрелу катапульты. Третий держал в мохнатых лапах снаряд – кожаный шар, наполненный маслом. Хлопковый фитиль спускался вниз, подхваченный порывом ветра. На его конце замерла искра огня.

Я поднял руку и потушил его.

– Мы можем – что? – озадаченно спросила девушка.

Гоблин уставился на кожаный шар, который сжимал в руках, как будто видел его впервые в жизни. Двое его товарищей разжали пальцы, и стрела катапульты щелкнула в пустоту.

– Знаете ли, ченселлор Майкл, – произнес Стендельс, подходя ко мне. – Я так и не отблагодарил вас за то, что вы прибыли нам на помощь. Прискакали, так сказать, как мытарь на белом слоне…

Он положил мне руку на плечо; это оказалось непросто для человека на три головы ниже меня, но все же он ухитрился.

– Я хочу сказать, со стороны Совета эльфов было так благородно…

Он глубоко вдохнул, и я испугался, как бы его нос не засосал вместе с воздухом и мой галстук.

– Прекрасный день сегодня, не правда ли? – спросил он. – И эти птицы, что порхают над кронами деревьев…

Пойдемте в таверну, и я угощу вас прекрасным медовым элем.

«Френки была права, – пронеслось у меня в голове. – Не стоило бить склянку прямо у себя под ногами. Я же оказался в самом эпицентре. Что делать?»

– Майкл, – громким шепотом произнесла девушка. – Эти люди что, спятили?

Трое гоблинов, в ведении которых находилась катапульта, теперь совсем позабыли о своем орудии. Положив лапы друг другу на плечи, они раскачивались из стороны в сторону и тянули раскатистую песню о столетних дубах и трюфелях.

– Не знаю, – продолжал Стендельс, пытаясь увлечь меня вниз, – но с самой первой встречи я почувствовал, что мы – родственные души. Идемте же, мне так много хочется вам рассказать.

Я изо всех сил старался не дать ему увлечь меня за собой, словно тонущий в реке человек, который хватается за ветвь дерева и борется с неумолимым потоком. Мой собеседник цепко держал меня за рукав, сосредоточенно шагая на месте.

– Отличный день для кружечки хорошего эля… Ой! Франсуаз дала ему пощечину.

Когда девушка отвешивает человеку оплеуху, это звонко и неприятно. Но если она по три-четыре часа в день привыкла тренироваться с мечом… Стендельс обрел способность летать и приземлился прямо в объятия троих гоблинов.

Я перегнулся через каменные заграждения и посмотрел вниз.

Существа возвращались в лес, покачивая руками и спотыкаясь. Форпост их больше не интересовал.

Красавица встряхнула меня, да так сильно, что я едва не получил сотрясение мозга.

– Что здесь происходит? – спросила она. Я рассеянно посмотрел под ноги.

– Это Орб Любви, – негромко пояснил я, чтобы не привлекать внимания остальных. – Я получил его в столице.

Комендант крепости отлично вписался в мохнатый ансамбль. Теперь они обнимались и распевали все вчетвером. Он совершенно позабыл о пощечине, которую только что получил.

Все бы так.

– Маги Черного круга изобрели это снадобье, чтобы бороться с уличными беспорядками, – пояснил я. – По просьбе одного падишаха. Эликсир действует несколько дней – и все это время враги любят друг друга, как герои из детской сказочки.

Франсуаз подошла ко мне, перешагнув через снаряд катапульты.

– Скорее как чокнутые из психушки. Позволь мне камзол.

По всей стене гоблины обнимались и распевали песни. Те, что еще не успели на нее взобраться, потихоньку сползали вниз по веревочным лестницам, сами того не замечая, и вплетали свои голоса в нестройный хор.

– Конечно, есть и побочные эффекты, – согласился я. – Но незначительные. К сожалению, Орб можно применять на одном месте только раз в год. Зачем тебе мой галстук? Поэтому у нас только несколько дней, чтобы разобраться во всех… Френки!

Девушка успела повесить на стену мой камзол и широкий эльфийский галстук с горделивой эмблемой Даркмура и сосредоточенно расстегивала мои брюки.

Только теперь я сообразил, что на уме у красавицы.

– Франческа, – строго приказал я, – остановись.

– Конечно, – покорно ответила она. – Какая ж я дура. Я облегченно вздохнул.

Отбиваться от посягательств горячей крепкогрудой красотки, может быть, и довольно приятное занятие, но только не на глазах у целого отряда гоблинов.