Олег Авраменко - Адепт Источника

— Да, — растроганно ответил я. — Как видишь, жив-здоров, цел и невредим.

Некоторое время мы молча смотрели друг на друга и счастливо улыбались. По нашим щекам катились слезы.

— Ты разодет как шотландский барон, — наконец отозвалась Юнона.

— Там, где я был, так принято, — ответил я.

— А где ты был? Ты нашел Истоки?

Ага! Это уже вопрос по существу. С сантиментами покончено, теперь к делу.

— А разве другие их не искали? — спросил я, уклоняясь от ответа.

— Искали, но не нашли. Никто из последовавших за тобой до сих пор не вернулся. — Юнона погладила стекло на уровне моего лица. — Сыночек, милый, почему тебя так долго не было? Если бы ты знал, как я горевала… Ведь тебя уже похоронили; решили, что ты погиб вместе с остальными.

— Мне повезло, — сказал я. — Мне посчастливилось уцелеть.

Юнона пододвинула к себе стул, возникший из тумана за ее спиной, и присела, не сводя с меня нежного, умиленного и немного укоризненного взгляда.

— Артур, малыш, почему ты не дал знать о себе раньше? Я вся извелась, ожидая от тебя весточки.

— Я не мог, мама. Я не помнил, кто я такой. У меня начисто отшибло память.

— Ах! — сказала Юнона, прижав руки к груди.

— Только недавно я вспомнил о себе, — продолжал я. — И вот сразу же связался с тобой.

Юнона всхлипнула.

— Ты всегда был хорошим сыном, Артур. Самым лучшим, самым… самым…

— Я тоже люблю тебя, мама, — сказал я. — Очень люблю.

Юнона тихо заплакала, и я умолк, давая ей отвести душу.

Впрочем, умолк я не только поэтому. С некоторым опозданием до меня дошло то, что было очевидно с самого начала нашего разговора. Судя по словам матери (двадцать лет с небольшим к двадцати семи), коэффициент замедления в мире, где я жил, был приблизительно равен 1,35 Основного Потока. Едва уловимые искажения в голосе Юноны свидетельствовали о малой разнице коэффициентов, самое большее в одну десятую, тогда как для Царства Света этот коэффициент составляет 0,92, то есть имело бы место не замедление времени, а его ускорение. В связи с этим у меня зародились кое-какие смутные подозрения, и я тревожно взглянул на мать, которая уже немного успокоилась и взяла себя в руки.

— Я так счастлива, сынок, — проговорила она, утирая слезы. — Я никогда по-настоящему не верила, что ты погиб. Теперь есть надежда, что и другие, кто ушел вслед за тобой…

— Нет! — чересчур уж резко перебил ее я, мучительно гадая, где она сейчас, есть ли в комнате с ней кто-то еще, а если есть, то кто. Будь это отец, он бы давно присоединился к нашему разговору. — Никакой надежды нет. Чудес дважды к ряду не бывает — а то, что я остался в живых, чудо из чудес. Даже если бы за мной последовало несколько десятков тысяч, а не несколько десятков человек…

— Их было несколько сотен, — уточнила Юнона. — Четыреста с небольшим.

— Ого! — сказал я и с грустью подумал о том, сколько же среди этих безвинно загубленных душ было моих знакомых. — Но все равно вероятность до ничтожного мала. Между Экватором и Истоками лежит не просто бесконечность, их разделяет сущий ад. Наверняка они все погибли.

— А ты…

— Я родился в рубашке. У меня был один шанс из миллиарда, и я использовал его. Мне неслыханно повезло, но я никому не советовал бы испытывать судьбу, повторяя мою попытку. Это равнозначно самоубийству.

— Но… А как же ты вернешься?

Я загадочно улыбнулся.

— За меня не беспокойся. Я — случай особый.

В глазах Юноны вспыхнули огоньки.

— Так ты нашел Источник?!

Я поднял палец и поднес его к своим губам.

— Об этом позже, мама. При личной встрече.

— Да, да, конечно, — сказала Юнона, бросила быстрый взгляд куда-то в сторону и с легким вздохом добавила: — А знаешь, мы уже решили, что никаких Срединных миров и Истоков Формирующих не существует, что Враг придумал все это единственно для того, чтобы погубить самую деятельную и неугомонную часть нашей молодежи.

— Одно не исключает другого, — заметил я. — Весьма вероятно, что он имел и это в виду. И, похоже, неплохо преуспел.

— Твой отец был такого же мнения, — сказала мать. — Он настаивал на возобновлении Рагнарека, считая, что этим Враг нарушил Договор, однако главы большинства Домов не согласились с его доводами.

Наверно, я еще не полностью оправился от двойного потрясения, связанного с возвращением памяти и купанием в Источнике. Я опять тормознул и далеко не сразу осмыслил услышанное. А потом…

— Был!!! — ошарашенно воскликнул я. — Он БЫЛ?!

Юнона сдержанно кивнула.