Елена Баукина - Ласточки улетают осенью (СИ)

— Пора вставать, юная леди, — прозвучал в чуть приоткрывшуюся дверь знакомый раскатистый голос няни Мирабель. Няня неспешно вошла, оглядываясь по сторонам. Это была приятная женщина средних лет с пышными формами. Она постоянно ходила в белом чепце и фартуке поверх длинного платья мышиного цвета. Няня воспитывала детей графа Эдварда уже много лет. Следом за ней, неся кувшин с тёплой водой для умывания, ковыляла сонная служанка Габриэла, симпатичная, но с великоватым носом на вытянутом лице и длинной гусиной шеей,

— Исчезаю! — игриво воскликнула их воспитанница. Синяя дымка окутала силуэт леди Ласточки, и она исчезла на глазах няни, словно мираж в восточных пустынях Левсонии.

— Сандрин… где эта бестия? — пришла в ужас няня Мирабель и неуклюжей походкой бросилась к тому месту, где видела юную графиню в последний раз.

Носатая служанка оглядывалась по сторонам. Кувшин в её руках наклонился — вода полилась на пушистый ковёр.

— Ай, ай… держи её, Габриэла! Что ты стоишь? Закрой дверь! — ловила воздух Мирабель, беспомощно бегая по комнате. Кот Плюш смотрел на суету вокруг, лениво позёвывал и путался у них под ногами. На кровати юной леди появились две вмятины. Мокрый ковёр смялся под невидимой подошвой сапога, и на каменном полу остались сырые следы.

Служанка поставила кувшин и бросилась помогать, рассекая воздух костлявыми руками и ловя невидимую девчонку. Но дверь хлопнула — а это значило, что в комнате девчонки уже нет.

— Говорила же тебе, ворона: закрой дверь! — сокрушалась няня, потрясая мягким кулаком.

— Не переживайте, госпожа Мирабель, — нисколько не испугавшись и зевнув, ответила служанка, — леди Сандрин всегда появляется к обеду.

Кот Плюш потянулся, выгнулся дугой, вытянул в сторону заднюю лапу, потом неторопливо пошёл к двери.

— А ты, морда ненасытная, всё под ногами путаешься! — отругала жирного кота няня, а потом принялась за сонную Габриэлу. Показала ей на полупустой кувшин и строго приказала:

— Немедленно убери воду!

Немного поразмыслив, Габриэла выплеснула воду из кувшина в окно. Внизу кто-то вскрикнул. Мирабель вздохнула и безнадёжно махнула рукой.

Под окнами дома в воздухе повисло сырое пятно.

— Что за дурная привычка?! Чтоб ты ежа проглотила! — ругалось пятно голосом юной леди. На дорожке, вымощенной белым камнем, появились мокрые следы.

Большая рысь прислушивалась к звукам, шевеля ушами с чёрными кисточками на самых кончиках. Пятнистая кошка лежала на крепком суку высокой ветвистой сосны, с которой был подан зелёный сигнал, который и наблюдала Сандрин в телескоп. Листья деревьев и высокая трава лесной поляны колыхались волнами от тёплого южного ветра. Где-то в кустах смородины допевал ночную серенаду влюблённый соловей. Туман отступал, росинки переливались цветами радуги. Синяя дымка столбом встала у смолистого ствола сосны, превращаясь в девичий силуэт. Сандрин чихнула и выжала мокрые волосы.

— Здравствуй, Ласточка, — насмешливо поздоровалась рысь, — А выглядишь ты как мокрая кошка…

— Кто бы говорил! — сердито ответила Сандрин и швырнула в рысь шишкой.

Шишка пролетела мимо. Рысь потянулась, вытягивая передние лапы и задорно задирая куцый хвостик.

— Неважно стреляешь! И почему папенька тебя только на охоту берёт? — дразнилась фелис.

— Слезай, Лили! — рассердилась Ласточка и показала на лук за спиной. — Иначе покажу, как я плохо стреляю!

— Ой, ой… — пристыдила её кошка и повисла на ветке. Тело рыси вытянулось почти до самой земли, плавно изменяя формы. Рысь превратилась в русоволосую обнажённую девушку. Глаза и уши её оставались кошачьими. Подруги кинулись навстречу друг другу и расцеловались.

— Я так скучала по тебе, Сандрин, и чуть не уснула, пока здесь ждала! Интересно: как тебе удаётся улизнуть из замка?

— Есть один способ, но тебе об этом знать не надо, — загадочно улыбнулась Ласточка и взяла Лили за руку.

Лили часто заморгала и надула губы. Но, быстро проглотив обиду, достала из дупла зеркальце и игриво сверкнула солнечным зайчиком в глаза подруги.

— Зеркальце твоего учителя — хорошая вещь, Ласточка, — улыбнулась она, мягко ступая по траве. Её одежда была аккуратно сложена у дерева. Нагота совсем не смущала девушку. Казалось, свобода текла в жилах этого создания вместе с кровью. Прохладные капельки росы засверкали на гладкой коже.

Ласточка задумчиво посмотрела на неё. В её памяти возникло лицо молодого учителя.