Ирина Юрьева - Только любовь

– Спи! Или завтра не сможешь идти, – повернувшись, сказал Ливтрасир.

Только тут до Иланы дошло, что он чувствует мысли, которые лезут ей в голову. В первый момент это вызвало вспышку стыда. Потом стыд перерос в торжество, и Илана начала представлять, как могла бы заняться любовью со спутником. Ярко. В деталях. Со множеством мелких подробностей…

В этих фривольных картинках, рожденных свободной фантазией, они менялись ролями. Илана была робкой скромницей, а Ливтрасир прямо шел к цели, зная, чего добивается. Ей это нравилось. Очень! Ее возбуждали напор и борьба. Протестуя, она заводилась еще больше, и вынуждала мужчину быть грубым.

– Как долго он сможет терпеть, не давая отпора? – мелькнула ехидная мысль. – Я его все равно спровоцирую! Заставлю действовать так, как мне нужно… Потом разыграю роль жертвы и вызову чувство вины. Будет очень забавно взглянуть, как он это воспримет…

– Никак, – неожиданно громко сказал Ливтрасир, повернувшись к Илане и сев. – До тебя в эти игры играли другие. Им быстро наскучило.

– Это о чем? – с обольстительно-ясной улыбкой спросила Илана, жалея о том, что не может увидеть его лицо.

– О твоих пылких фантазиях. Мне не пятнадцать, и я знаю, что тебе нужно. Действительно нужно.

– Считаешь, что мне нужен ты?

Ливтрасир промолчал. Вокруг было темно, но Илана легко представляла, как он усмехнулся, считая вопрос глупой шуткой.

– Ты хочешь меня, Ливтрасир? – очень нежно сказала Илана. – Тебе ведь нравится, как я стараюсь тебя раздразнить? Ты такой же, как все… Даже хуже! Другие открыто стремятся меня получить. И они не стыдятся, а ты… Ты стремишься казаться хорошим в любой ситуации. Так? Еще там, наверху… Когда ты целовал меня, ты думал только о том, где бы нам с тобой… И как бы нас не застали! Признай, что это так. Перестань притворяться! Бери все, что хочешь, не думая…

Два узких черных зрачка, окруженных голубой светящейся радужкой, сдвинулись с места и медленно двинулись вверх, а потом вдруг пропали. Встав с пола, Ливтрасир повернулся к Илане спиной. Или просто закрыл глаза.

– Думай, что хочешь, – тон был ровным и ледяным. – Наверху ты казалась мне смелой и искренней. Я был тебе благодарен за тот порыв. Здесь ты считаешь свою красоту, свое тело, свой опыт разменной монетой для выгодной сделки. Наживкой на остром крючке. Способом подчинить… И расчет убивает желание.

– Как патетично! Ты хочешь сказать, это я домогаюсь тебя? – оскорбилась Илана. – Не много ли чести? В моей жизни были волшебники. Могу признаться, что я не люблю Наделенных. Уж лучше тупой неумытый мужик, чем какой-нибудь маг! От вас лишь головная боль. Думаешь, что проведешь незабвенную ночь, а потом умираешь со скуки.

Похоже, удар попал в цель. Голубые глаза снова вспыхнули среди ночной темноты.

– Я не думал, что ты из тех женщин, которые ищут «особых» игр. Жеребец… Пес… Наделенный… Не важно, кого выбрать, так? Уже видел. Встречал!

– Издеваешься?

– Нет. Говорю правду. Нельзя любить, когда знаешь, что ты – лишь диковинный зверь, инструмент чужой страсти.

– Силенки не хватит?

– Желания!

Эрл облегченно вздохнул, когда Илана умолкла. Он был счастлив, что не сорвался. Слова, даже самые жесткие, были куда легче мыслей и вспышек эмоций Иланы, которые он принимал против воли. Она не была Наделенной, однако легко уловила, чем можно его зацепить. Ее взгляд на мир был неприятен. Однако, при мощном протесте рассудка, будил в душе нечто опасное, темное, низкое. И притягательно-сладкое.

«Нечто» – не страсть, но оно постоянно примеряет похожую маску. Люди их путают и подменяют одно другим. Но Илана прекрасно чувствует разницу и извлекает из нее максимальную выгоду.

Та же Изора, со всей ее магией «жрицы пленительной Феи» и чувственной страстью, была неразумным ребенком, которого опытный взрослый использует в собственных целях. Наделав ошибок, считая себя обреченной, Изора могла проявлять настоящие чувства. За это Эрл ей простил и обман, и попытку использовать чары.

Илана иначе смотрела на мир. Испытав боль, она начала возвышать себя за счет других, видя в каждом врага и соперника. Не доверяя тем, с кем сводит жизнь, создала для себя образ смелой и самоуверенной женщины, прочно сжилась с ним. Почти так же, как он привык играть роль Ливтрасира. Как Руни сознательно выбрала маску счастливой жены.

Руни… Тихая ласка прохладного ветра гальдорских лесов, напоенная запахом горькой высокой травы. Нежная и щемящая грусть… Легкость и теплота… Настороженность и отрешенность… Он отдал бы многое, чтобы опять оказаться с ней рядом. Обнять, опустить голову на колени. Зарывшись лицом в складки платья, вдохнуть свежий, чуть терпкий запах духов. И опять ощутить, как прохладные тонкие пальцы жены погружаются в волосы…