Джон Толкин: Хроники Средиземья

— А по-моему, нора просто громадная, — пискнул Бильбо, бывавший только в хоббитовых норах. Ему стало настолько любопытно, что он совсем забыл о своем намерении держать рот на замке. Но простим его; в конце концов, он был всего лишь маленьким хоббитом, обожавшим всякие карты — в гостиной у него, к примеру, висела карта окрестностей Кручи, на которой красным цветом были обозначены излюбленные тропинки для прогулок. — Правда, я не понял, почему проход — тайный? Дверь на то и дверь, чтобы ее замечали издалека.

— Двери бывают разные, — отозвался Гэндальф. — Чтобы найти эту, нам придется потрудиться. Судя по карте, она в глаза вовсе не бросается и отыскать ее сможет лишь тот, кто знает, что она там есть. Насколько мне известно, у гномов принято таким вот образом прятать от посторонних глаз тайные двери. Я прав, Торин?

— Безусловно, — ответил тот.

— Кроме того, — продолжал Гэндальф, — я забыл упомянуть о ключе, который прилагается к карте. Такой маленький, но весьма любопытный ключик. Вот он. — Маг протянул Торину серебряный ключ с причудливой бородкой. — Храни его как зеницу ока.

— Разумеется. — Торин повесил ключ на цепочку и спрятал под куртку. — Пожалуй, у нас появилась надежда. Ты принес хорошие вести, чародей. Так далеко мы и не задумывали. Думали крадучись пробираться на восток до самого Долгого озера. А там — как повезет. Опасности подстерегают на каждом шагу…

— Можешь поверить, они начнутся за порогом этого дома, — вставил Гэндальф.

— Оттуда можно отправиться вверх по течению Бегущей, — Торин пропустил мимо ушей слова мага, — до развалин Дола, так назывался город, стоявший в древние времена в тени Горы. Но идти прямиком через Парадные Врата было бы сущим безумием. Из них, минуя громадный утес с южного склона Горы, вытекает река, и оттуда же теперь выбирается дракон. Если Смог не изменил своим привычкам — а с какой стати ему их менять? — то вылезает он из пещеры слишком уж, по-моему, часто.

— Соваться в Парадные Врата и вправду безумие, — поддержал Торина Гэндальф. — Тут не обойтись без отважного воина или даже без героя. Я пытался разыскать хотя бы одного, но воины заняты междоусобными распрями в дальних краях, а герои в окрестностях Хоббитании — птицы редкие. Острых клинков в здешних краях днем с огнем не сыщешь, топорами тут только деревья рубят, а на щитах детишек качают — или котлы ими накрывают. Драконы же здесь отродясь не водились, для хоббитов они — страшная сказка, невидаль да небыль. Словом, по всему выходило, что брать придется не удалью, а сметкой да хитростью. И тут мне очень кстати вспомнилась потайная дверь, и я догадался — нужен нам пролаза, да такой, чтоб в любую щель протиснулся! И вот вам господин Бильбо Торбинс, замечательный лазейник и добытчик по призванию. Так что довольно пустых разговоров, займемся лучше делом.

— Быть может, послушаем добытчика по призванию? — Торин отвесил Бильбо церемонный и одновременно издевательский поклон.

— Я сперва хотел бы узнать побольше, — пробормотал тот. Мысли его путались, однако жажда странствий по-прежнему звала в путь. — Ну, насчет дракона и насчет всего остального — как он там оказался, о каком кладе речь, и вообще…

— Что «вообще»? — передразнил Торин. — Карта перед вами, смотрите, господин добытчик. Разве вы не слышали наших песен? Разве мы не толкуем обо всем этом уже битый час?

— Все равно, мне хотелось бы знать побольше. — Бильбо напустил на себя деловой вид (какой обычно приберегал для тех соседей, которые пытались занять у него денег), прилагая все усилия, чтобы произвести впечатление умудренного житейским опытом знатока своего дела, в полном соответствии с похвалами Гэндальфа. — А еще я хотел бы уточнить, велик ли риск, сколько нам потребуется времени и денег и каким будет мое вознаграждение. — «Иными словами, — прибавил он мысленно, — какой мне от всего этого будет прок и вернусь ли я домой живым?»

— Извольте, — буркнул Торин. — Давным-давно, при моем деде Троре, гномов изгнали с дальнего севера, и они со всем своим скарбом перебрались под эту самую Гору, нарисованную на карте. Точнее сказать, вернулись домой — ведь гномы обитали под Горой с незапамятных времен, еще при Траине Старом, моем далеком предке. Они принялись копать и строить, расширили прежние пещеры, прорубили под Горой новые ходы — и наткнулись, должно быть, на золотые жилы и россыпи самоцветов. Во всяком случае, они быстро разбогатели и день ото дня становились все богаче, и так возродилось Подгорное королевство. Моего деда, Горного короля, чтили не только гномы, но и люди, пришедшие с юга и осевшие на берегах Бегущей. Это они возвели в тени Горы веселый город Дол, и жилища их подступали к самой Горе. Правители Дола охотно посылали за нашими кузнецами и щедро вознаграждали даже тех, кто был не слишком искусен в кузнечном ремесле. Отцы отдавали нам в ученики своих сыновей и тоже не скупились на дары; а расплачивались они обыкновенно разной снедью, которую мы благодарно принимали — нам-то недосуг было хлеб растить да на охоту ходить. Мы трудились не покладая рук, ковали доспехи, оправляли самоцветы, песни наши были веселы и работа спорилась. Какие чудеса мы ковали, куда до них нынешним поделкам! Золотые были деньки! Деньжата не переводились, съестного вдоволь, знай себе стучи по наковальне. В подземных чертогах моего деда копились клинки и щиты, кубки и сверкающие каменья, а на Дольское Торжище народ стекался отовсюду — кто поглазеть, а кто и прикупить кольчужку или ожерелье.