Наталия Аникина - Кошка, которая умела плакать…

— Эй, Габ! Габтанбирап!

Но никто не отозвался. Даже когда Ирсон в четвёртый раз проорал это странное имя, вдобавок усилив свой голос магией. Танай недовольно фыркнул и закрыл глаза, намереваясь найти своего тугого на ухо работника и послать ему телепатическое приглашение. Мысленный взгляд Ирсона Тримма некоторое время метался по «Логову Змея», пока не наткнулся на слабую искорку несовершенного разума, которая принадлежала Габтанбирапу. Как и все дазты, низшие змеи, Габ обладал огромной силой, но был непроходимо туп, да вдобавок ещё и труслив.

Через несколько минут огромное, в полтора раза больше таная существо с плоской, похожей на змеиную головой и могучими длинными лапами, каждая из которых в обхвате была как Ирсон в талии, протиснулось в дверь в дальнем конце зала и, грузно переваливаясь с ноги на ногу, подошло к стойке.

— Габ, сходи за мастером Этиром, пусть проводит господ выпускников домой, — медленно и чётко выговаривая слова, приказал Ирсон.

Габ постоял некоторое время, тупо глядя на таная, кивнул плоской головой и послушно заковылял в сторону комнаты дежурного мага. Способностей мастера Этира, человеческого волшебника, было достаточно, чтобы отыскать в замутнённом выпивкой сознании существа сведения о местонахождении его дома и перенести его туда. Никакое магическое или иное воздействие не выбило бы хмель из этих умных голов, так мирно покоящихся на крышке стола, поэтому должность, которую занимал Этир, была необходима в «Логове Змея». Вот только исполнителя этой почётной обязанности Ирсон выбрал не самого достойного — маг постоянно где-то пропадал, причём найти его с помощью магии было далеко не так просто, как Габа: Этир имел привычку окружать себя особым полем, которое не позволяло передать мысленный сигнал. Когда танай начинал ругаться, что, мол, его не дозовёшься, — Этир высокопарно отвечал, что «подобное вмешательство в его личную жизнь есть нехорошее и подлое действие, коего никакие причины не оправдывают».

Ирсон прождал ещё добрый десяток минут, пока сонный маг, бурча что-то себе под нос, не изволил явиться пред его серые очи. Человек, не удостоив своего хозяина взглядом, указал Габу на первого из волшебников — тот поднял кажущееся крошечным на фоне его огромной туши тело полуэльфа, и все вместе они направились к выходу.

Ирсон решил было заняться оставшейся чешуйкой и уже полез в карман за зеркальцем, как из кухни послышался душераздирающий вопль. Танай вытащил руку из кармана, схватил со стойки кинжал и одним прыжком оказался в просторном помещении кухни. Не успел Ирсон оглядеться по сторонам, как к его горлу метнулось что-то чёрное. Не думая, танай всадил кинжал в похожую на водяную змею тварь, чьё гибкое тело со свистом рассекало воздух.

Танай, помимо мудрости, славятся своей невероятной удачливостью. Везение сопутствует им постоянно, что бы они ни делали: танайский ребёнок, впервые взявший в руки лук, способен стрелять из него не хуже опытного эльфийского стрелка; не обладая особенной ловкостью или устойчивостью к магии, танай невероятным образом уклоняются от атак волшебников. Именно везение помогло Ирсону мгновенно среагировать на неожиданную атаку плотоядной гадины.

Не отпуская рукояти кинжала, Ирсон резко бросил руку вниз, пригвоздил змею к разделочному столу и огляделся по сторонам: повара нигде не было видно, но откуда-то из глубины кухни доносились его стоны.

Ирсон рванулся на этот звук и увидел тот самый кусок льда, который повар принёс в кухню несколько минут назад. Судя по обильно усыпавшей пол ледяной крошке, глыба упала со стола. Рядом с ней, прижавшись спиной к белой стенке шкафа, на полу сидел эльф с совершенно безумными от боли глазами.

Эластичное тело точно такой же змеи, как та, что напала на Ирсона несколько мгновений назад, натянулось на руку эльфа, как чулок на ножку девушки. Хвост мерзко извивающейся, кровожадной твари застрял в огромном кубе льда. Свободной рукой непрестанно вопящий эльф старался оторвать чёрную гадину от себя, но его пальцы только скользили по её гладкой коже, тщетно пытаясь за что-нибудь ухватиться. Не решившись выдернуть кинжал из тела первой, всё ещё живой змеи, Ирсон схватил подвернувшийся под руку широкий тесак, которым только что разделывали её товарку, и молниеносным движением перерубил пожирающую руку эльфа тварь у самой кромки льда. Хлынула кровь, но змея не перестала извиваться, а кровь так быстро запекалась, что рана затянулась буквально на глазах.