Надежда Попова - Инквизитор. И аз воздам

– Да, – удрученно вздохнула Альта. – Это было, наверно, здорово!

– Еще как. А драться меня начинали учить здесь, между прочим.

– Почему «начинали»?

– А вот потому, – с таинственным видом ответил он. – Есть и еще одно место. Но туда попадают только самые прилежные ученики с самыми лучшими рекомендациями от наставников и лучшими знаниями… Ну, об этом тебе отец Бруно расскажет после и подробно; идите пока за ним.

– А ты? – Альта нахмурилась, переведя взгляд с понурой Нессель на Курта, и с подчеркнуто серьезным видом спросила: – Опять «работать»?

– Нет, несколько дней я еще побуду здесь. Просто… – он замялся, снова переглянувшись с Бруно, и осторожно договорил: – Сегодня я, может быть, познакомлю тебя кое с кем.

– С кем?

– Не могу сказать. Сначала сам с ним должен познакомиться.

– Так нечестно, – надулась Альта. – Нельзя так, говорить наполовину.

– Тайна! – через силу улыбнулся Курт. – В нашей службе всегда так. Кругом одни тайны да загадки.

– Ему лишь бы тайн побольше, – засмеялся Бруно, взяв девочку за руку. – Идем. Тут еще много интересного. Заодно покажу, где вы будете жить.

Курт посмотрел вслед удаляющейся троице, чувствуя, как улыбка сползает с губ, а внутри снова просыпается тот неприятный, холодный червячок, который заполз в душу много дней назад на берегу Ройса и с которым он так и не смог понять, что делать…

– Бруно, – окликнул он негромко; тот остановился, обернувшись и посмотрев вопросительно. – На минуту.

Духовник тяжело вздохнул, ухитрившись при этом одновременно улыбнуться Альте и что-то сказать Нессель, и неспешно, неохотно приблизился.

– Давно ты знал? – прямо спросил Курт, и Бруно смятенно отвел глаза.

– Узнал после смерти отца Бенедикта, – тихо ответил он. – Сначала он был духовником Адельхайды, а потом… потом им стал я. На первой же исповеди она мне об этом сказала.

– То есть, все эти годы ты мне врал в лицо.

– Нет, – уже тверже возразил бывший напарник, подняв взгляд. – Просто не говорил всего. Так хотела она, и с этим согласился я. Вспомни, как стоял напротив Каспара и Альты со стрелой у ее горла – и скажи, что я не имел права, не имел причин так поступить. Так было лучше и безопасней для всех… Так нам всем казалось. Но эта история показала, что вечно прятаться нельзя. Не от тебя, по крайней мере.

Слушать ответ Курта он не стал; развернувшись, возвратился к Нессель, взял девочку за руку и повел обеих дальше, вскоре скрывшись за деревьями. Курт смотрел им вслед еще с минуту, чувствуя, как холодный червь вгрызается все глубже, собираясь, кажется, угнездиться там надолго…

Он отошел в сторону от тропинки, к низкой скамейке, и уселся там, упершись локтями в колени и опустив голову на руки.

« Вспомни, как стоял напротив Каспара и Альты со стрелой у ее горла »…

И смирись с тем, что этот ледяной червь останется с тобой навсегда.

« Вечно прятаться нельзя »…

Мелкие и частые торопливые шаги Курт услышал издалека и распрямился, встряхнув головой и надеясь, что сейчас у него не то выражение лица, что было на берегу Ройса. Именно сейчас это было бы некстати…

Мальчик, ровесник Альты, выскочил на тропинку почти бегом, и лишь увидев майстера инквизитора, резко сбавил шаг, приблизившись уже размеренно и с нарочитым степенством. Напротив сидящего он остановился, вытянувшись, с подчеркнуто серьезным выражением лица, однако в карих глазах плясали нетерпеливые искорки, скрыть которые не получалось никак.

– Воспитанник Мартин Бекер! – отрекомендовался он преувеличенно громко и, сам смутившись своего пронзительного голоса, смущенно кашлянул. – Отец Бруно сказал, что меня тут ждут, и я… Вот.

– Да, все верно, ждут, – следя за тоном каждого произносимого звука, подтвердил Курт. – Я жду.

– А… – переминаясь с ноги на ногу напротив скамейки, неуверенно пробормотал Мартин, косясь на его руки, затянутые в перчатки. – А вот… можно спросить, майстер инквизитор?

– Конечно.

– Вы правда Курт Гессе, да? Молот Ведьм? – выпалил воспитанник, и Курт кивнул с прилежно натянутой улыбкой:

– Да. Я правда он.

– Вот это да… – восхищенно проговорил Мартин и, спохватившись, старательно сделал серьезное лицо, пытаясь держаться с достоинством, но все равно весь светясь от осознания того, что говорит вот так, лицом к лицу, с кумиром воспитанников и курсантов, большинство из которых могли только мечтать увидеть живую легенду вблизи.

Зараза… И что теперь с этим делать?..