Сесилия Дарт-Торнтон - Битва вечной ночи

— Наверняка это просто глупое суеверие.

— А еще в деревне поговаривают, будто бы вы околдовали нашего брата, — заметила Бетони. — И правда, до встречи с вами он был куда веселее и беззаботнее.

— Едва ли это моя вина.

— Пожелай он только, он был бы давно женат. Любая девушка мечтает выйти за сына морской девы. Видали вы, как он плавает в заливе, быстрый и гибкий, точно тюлень? Никто не ныряет так глубоко и так долго, как он. Никто не может заплыть так далеко — за пределы залива, туда, где резвятся тюлени.

— Он наделен особой силой, — продолжала Соррель. — И знает тайное Слово. Мать научила его, но она не была нашей матерью — наш отец был женат дважды. Иногда по ночам Гэлан стоит у окна и слушает, как вода плещет и перешептывается в заливе.

Открытое море тянет его, но он говорил, что останется, если возьмет в жены деву земли. Иначе суше не удержать его. Ничто здесь не радует его, и не потому, что он так уж придирчив, — просто, будучи иной крови, чем мы, он и ищет в жене иные качества, чем большинство здешних мужчин.

— Ужели вы пытаетесь перевалить ответственность за судьбу деревни на мои плечи? — сердито вскричала Тахгил. — Я никогда не выказывала ему ни тени любви. Я не играю мужскими сердцами!

— Вы же оставили себе веточку орешника…

— А это должно что-то значить? Я не разбираюсь в ваших обычаях! Вот она, возьмите!

Сестры глядели на гостью со скорбью во взоре.

— Прошу вас, не осуждайте меня, — промолвила Тахгил. — Я приведу вам три причины, по которым не могу стать женой вашего брата. И первая такова: как доказывает жизненный опыт и многочисленные предания старины, любой союз между смертными и бессмертными обречен окончиться трагедией. Где сейчас бессмертная мать вашего брата? И где ваш смертный отец? Не ошибусь, предположив, что она плавает далеко в холодном океане, а он лежит под холодным камнем.

— Да, но ведь тут возникает другой вопрос. Бежит ли в жилах нашего брата кровь морского народа или обычных людей? Смертен он или нет? Но продолжайте, коли уж решили высказаться начистоту.

— Вторая причина в том, что мое сердце уже не принадлежит мне. Я люблю другого мужчину и буду любить его до конца жизни. Смотрите, вот кольцо, которое он дал мне. И третья: пусть даже сердце мое оставалось бы свободным, я все равно не вышла бы за Гэлана, ибо между нами нет настоящей любви. Я уважаю его и восхищаюсь им, а он, верно, считает меня красивой — вот и все.

Соррель вертела в руках изогнутую палочку.

— Тогда уезжайте.

— Сегодня же.

Соррель швырнула палочку в огонь, и та вспыхнула золотистым пламенем, точно короткая и яркая весна.

Тахгил, Вивиана и Кейтри выехали из Восточных ворот в сопровождении Эрроусмита. Сестры молодого главы деревни и большинство селян следовали чуть в отдалении, кто верхом, а кто и на своих двоих. Подруги неспешно ехали мимо ячменного поля, мимо лужков, где когда-то мелькал серп Финодори, огибали заросшие камышом овражки и долинку, где он некогда отсиживался ясным днем. Копыта коней поднимали тучи брызг на броду Травяного ручья, звонко цокали по каменному мостику у мельницы, что молола утесник. Процессия двигалась широкой равниной, и вот наконец справа загрохотали воды залива, в лицо ударил соленый ветер. Серые волны вздымались и опадали, точно разрезвившиеся киты, серое небо было прошито белоснежными стежками чаячьих крыльев.

На северных границах общинных земель Апплтон-Торна три странницы и Эрроусмит попрощались со своими провожающими. Ибо деревенский голова поклялся, что поскачет с гостьями издалека и будет охранять их, покуда не передаст целыми и невредимыми в руки друзей. Никакие уговоры не могли заставить его изменить решение. Сестры в слезах повисли у него на шее. Селяне вскидывали руки, салютуя ему, селянки приседали в глубоких почтительных реверансах. Можно было подумать, они теряют своего предводителя навсегда.

Простившись с жителями деревни, три барышни и их защитник направили коней к северу. Вслед им неслись голоса — басы, альты, тенора и сопрано выводили протяжную песню: