Марина Дяченко - Дикая энергия. Лана

Опомнившись, я прячу наушники в тайник за вентиляционной решеткой. Мне надо найти Еву. Сейчас это самое главное.

Евина комната не заперта. Там пусто. Вещи валяются как попало — на Еву не похоже, она аккуратная.

Иду на кухню. Там сидит Игнат — в одиночестве. Волей-неволей приходится с ним заговорить.

— Еву не видел?

Он смотрит настороженно.

— Я думал, она с тобой… Ее с утра нет.

— И с работы не возвращалась?

Игнат вертит головой. Я присаживаюсь на край железной табуретки.

— Ее не было на месте, — говорю, сама не зная зачем.

Игнат широко раскрывает глаза:

— Да?! А где…

И умолкает.

Приближается энергетический час. Евы нет в комнате. По идее, она может подключиться к своему пакету где-нибудь в другом месте… Но я в это не верю.

Как всегда перед энергочасом, думается о плохом. Становится страшно. От жизни ждешь одних только бед и неприятностей.

За пятнадцать минут до двенадцати я вспоминаю, что не проверила почту. Сажусь в велосипедное седло, нажимаю на педали… загорается монитор на руле.

Письмо единственное. От Евы. Вытаращив глаза, читаю: «Завод есть. Он на самом деле есть! Спасибо тебе за все».

И все. Конец.

Это письмо так выбивает меня из колеи, что я чуть не забываю подключиться. Без двух минут двенадцать застегиваю манжету на левой руке, щелкаю разъемом… И тут вспоминаю, что не успела проверить: есть у меня на сегодня пакет или нет? Может, меня за что-то оштрафовали?!

На городской башне начинают бить часы: раз… два… три…

Двенадцать!

От манжеты разливается тепло — к сердцу. К горлу. Перед глазами вспыхивают золотые искры, мерцают, танцуют…

Я улыбаюсь.

Все в порядке. Все живы. И у Евы все хорошо. Даже лучше, чем можно было представить: Ева нашла дорогу на Завод! Она об этом всегда мечтала! Я за нее рада.

И еще я все могу. Петь, танцевать, конструировать…

Я кормлю динамо-мышь специальным кормом из баночки. Запускаю в колесо. Мышь бежит. Колесо вертится. Загорается лампочка над столом.

Я запираю дверь, сажусь за стол и кладу перед собой унесенные с работы наушники.

Через два часа становится понятно, что нужен барабан. Или бубен. Что-то такое просто необходимо. Я прячу в тайник разобранные наушники и стучу в комнату Игната.

Он так рад мне, что готов, кажется, руки целовать.

— Ты?! Заходи… Выпьем чаю… У меня есть вино…

— Некогда, — говорю. — Одолжи-ка мне ролики. Очень надо.

Он разочарован.

Ролики Игната — его сокровище. Он хранит их, чистит, смазывает, сам редко пользуется и другим никогда не дает. Они очень старые, могут сломаться и ремонта не переживут.

— Зачем тебе? — спрашивает Игнат, отводя глаза. Но я уже знаю, что отказать не решится.

— Съездить кое-куда. Я очень спешу, понимаешь?

Я качусь по тротуару, перепрыгивая через канализационные решетки. Ролики — замечательная вещь, но мне на них никогда не накопить денег. Особенно после того, как мы с Евой потратили все сбережения на нелегальный пакет.

Я снова думаю о Еве. Сейчас, когда после счастливого энергетического часа прошло некоторое время, ее письмо уже не кажется мне таким однозначным. «Завод есть»… Могла Ева уйти, не попрощавшись? Слова не сказав? Бросив все? Некрасиво с ее стороны. После того, как мы вместе побывали в такой переделке…

Я вспоминаю контролера, который нас отпустил. Может быть, исчезновение Евы как-то с ним связано?

Я вылетаю за поворот. Посреди площади ребята на роликах играют в гамбу — ухватившись друг за друга, катятся паровозиком. Ведущий резко поворачивает то вправо, то влево, и все за ним. Цепочка извивается змеей, уцепившихся последними мотает из стороны в сторону. Играют обычно до тех пор, пока кто-то не упадет и цепочка не развалится.

Я выжидаю секунду — и присоединяюсь к паровозику последним вагончиком.

Скорость невиданная. Я едва успеваю перебирать ногами, чтобы не налететь на край тротуара. Сороконожка, сложенная из людей на роликах, проносится через площадь и резко разворачивается перед большой витриной. Меня заносит, я бьюсь о витрину плечом: она гудит, как бубен, но не бьется. Гамба катится дальше. Летит вверх тормашками разносчик бутербродов. Катятся упаковки с дринком. Дворник поспешно сворачивает в сторону. Вдалеке слышен полицейский свисток…

Впереди кто-то падает, и на него валятся все остальные. Я успеваю разжать руки, по инерции качусь вперед и чуть вправо: мимо кучи-малы. Ребята пытаются встать, кто-то ругается, кто-то смеется. Полицейский свисток все ближе. Я успеваю махнуть рукой парню-заводиле (он, как и я, сумел удержаться на ногах). Он машет мне в ответ.