Марк Лоуренс - Братство дороги

Сим отыскал самую высокую башню и, по своему обыкновению, забравшись на зубцы, устремил взгляд туда, где приведшая их сюда дорога, раздавленная между небом и землей, превращалась в точку. Его ноги болтались в пустоте.

− Имя было дано, − произнес брат Йорг из-за спины Сима. Он бесшумно поднялся по винтовой лестнице.

− Какое имя? − спросил Сим, не отрывая взгляда от дороги, что вела назад, в прошлое. Иногда он задавался вопросом, как так получается, что, возвращаясь по своим же следам, ты не попадаешь туда, откуда пришел?

И брат Йорг назвал это имя. Подойдя к стене, он положил рядом с Симом тяжелую золотую монету. В братстве все равны, но некоторые более равны, чем другие, а Йорг был их вожаком.

− Когда закончишь, найдешь нас на дороге в Аппан. − Он повернулся и спустился по лестнице.

Заказное убийство − это воплощение чужих замыслов. Сим взял монету, подержал в ладони, взвешивая. А монеты − лишь мерило этих замыслов. Любое убийство должно иметь свою меру, даже если это просто мера золота. Он повертел монету в покрытых шрамами пальцах. Выбитый на ней профиль приведет его к жертве.

Собрав вещи и приладив на себе оружие, Сим выехал из форта через разрушенную сторожку. Увидев, что он уезжает, братья ничего не сказали. Убийство − работа одиночек. Все они по-своему боялись его. Неутомимые бойцы, умелые в обращении как с клинком, так и с обухом, они его боялись. Все когда-нибудь спят. Неуязвимых людей нет.

Сим пустил коня шагом по тропе, бегущей к широкому тракту, который приведет его на Римскую дорогу к Арамису. В его движениях не было ни спешки, ни особого стремления. К чему убийце страсть? В его работе главное не красота исполнения, а эффективность. Самый успешный убийца − не воин, он достигает своих целей не за счет владения оружием, а благодаря пониманию людей, очень тонкому пониманию.

Иногда он должен влезть в шкуру людей, которые стоят у него на пути, а иногда в шкуру самой жертвы.

Нащупав в кармане яблоко, высохшее, но все еще сладкое, Сим надкусил его, оставив аккуратный след. Сложность здесь кроется в том, что глубокое знание человека, понимание его надежд и слабостей, прошлых обид и страхов перед грядущим... такое знание сродни любви.

− Как думаешь, Грим, это правда? − спросила Дара, когда юноша сделал паузу. − Кто может знать людей лучше, чем рассказчик? − Она растянулась на диване напротив него так, что их колени почти касались друг друга. − Ты зарабатываешь на жизнь сказками. И большинство из них про принцесс... наверняка, ты нас очень хорошо изучил.

Обменявшись понимающими улыбками, они придвинулись так близко, что Дара могла видеть капельки дождя в его волосах. Она положила руку на его колено, вполне осознавая, какой историей может закончиться эта ночь. Она пригласила его в свои покои совсем не ради старых сказок. Не отрывая взгляда от Дары, Грим возобновил свой рассказ, продолжая водить пальцами по строчкам на свитке, словно мог читать историю руками.

− Сим снова сидел, ждал и наблюдал, как сидел, ждал и наблюдал предыдущие десять ночей, иногда у самых стен, иногда в городе, который вырос вокруг прижавшегося к бесплодной горе замка. Внимательно слушая все разговоры, стараясь не пропустить то, что могло оказаться полезным, он каждую ночь примерял новое лицо, пытаясь отыскать способ попасть внутрь.

Дара нахмурилась.

− Этот брат Сим пришел в Арамис, чтобы убить человека, чей профиль был отчеканен на монете? − метнула она в Грима острый взгляд. − Моего отца...

− Или кого-то из его предков, моя принцесса? Или, может быть, кого-то из окружения короля? Или, возможно, Хертога Второго, грозного воителя, который умер при загадочных обстоятельствах и чей брат Джантис унаследовал трон Арамиса триста лет назад? Джантис, который не особо разбирался в военном деле и владел короной всего пару месяцев, пока ваша семья не избавилась от него на поле боя... Позволь истории развернуться, и она обо всем поведает сама.

Дара отстранилась, стыдясь своей вспышки. Неужели она прежде времени раскрыла секрет? И эта история о том, как ее семья воцарилась на троне Арамиса?

− Мы говорили о любви, принцесса Дара. Идеальный убийца, способный добраться до кого угодно и где угодно, должен очень хорошо изучить свою жертву, а такое познание порождает любовь. В этом и заключается противоречие. Идеальный убийца должен быть способен убить предмет своей любви. Или, если угодно, осознать это чувство, но не позволить ему отвести свою руку.