Кейт Эллиот: Дитя пламени

Адика и Алан скрылись под тенью низких деревьев. Она соскучилась по его крепким объятиям. Это было какое-то наваждение, желать кого-то так сильно, чтобы не обращать внимания на то, что он ранен, но его нежность была подобна исцеляющему нектару. Он страстно ее поцеловал — как и всегда, словно человеку, долго страдающему от жажды, дали глотнуть прохладной воды. Было несколько неловко. Раненная рука горела огнем, но разве в любовных ласках человек не забывает обо всех волнениях и боли, доставляющих ему страдания? Она познала, что это истинно так.

Вскоре Адика задремала. Прохождение через сотканные врата всегда отнимало очень много сил. Она так устала постоянно сражаться. Бояться всего и беспомощно злиться на судьбу. Как прекрасно жить сейчас, наслаждаться каждым моментом. Каждым поцелуем.

Адика проснулась от оклика Лаоины. Собаки возились вокруг них, облизывая лицо Алана и недоверчиво обнюхивая его распухшую руку. Он смеялся и отпихивал их в сторону. Впервые ему удалось слегка сжать свою укушенную руку; охваченный радостью, он так страстно начал целовать Адику, что наконец пришла Лаоина и, смеясь и мягко подталкивая их острием копья, напомнила, что пора двигаться дальше.

Их одежда, разложенная на упавшем дереве, уже высохла. Сегодня был хороший день, они быстро почувствовали это, как только вышли в путь.

Они следовали вперед по тропе, которой, очевидно, пользовались не круглый год, она сильно заросла травой, но по ней было приятно идти — то подниматься вверх, то спускаться вниз по склону. Заросли дуба и сосны часто сменялись расчищенными участками. Плющ опутывал стволы деревьев, а кустарники иногда разрастались до такой степени, что возвышались над ней. Собаки часто убегали вперед, теряясь в зеленых зарослях. Она слышала их громкий лай и треск ветвей под лапами, порой их долго не было видно, но они никогда не теряли след Алана. На тропинке то там, то здесь встречались кусты морены, ракитник. Этот лес очень сильно отличался от того, к чему Адика привыкла у себя дома.

Этой ночью они укрылись в другом месте, где некогда был разбит лагерь: здесь было сделано больше навесов, ветви были укрыты соломой, что гораздо лучше удерживало тепло. На небе не было видно ни облачка, ночь пришла необычайно теплая, в воздухе витали ароматы трав и цветов, никому не хотелось проводить такую замечательную ночь в укрытии.

— Это зимний лагерь, — объяснил Двупалый, когда они с Адикой изучили расположение звезд на небе. Заяц здесь, на юге, располагался выше.

— Посмотрите на Сестер и на Быка, — сказала Адика, и Лаоина быстро перевела. — Неужели здесь действительно лето? Когда мы покидали нашу деревню, наступил день весеннего равноденствия.

Все же что она могла поделать? Это проклятие сотканных врат, они забирают человеческую жизнь, подобно тому как волки жадно заглатывают большими кусками человеческую плоть. Все, что ей оставалось делать, — достойно прожить дни, отведенные ей. Этого будет достаточно.

Утром Лаоина сняла шкурки и пожарила трех кроликов, которые попались за ночь в ловушки, в то время как Адика положила Алану на руку новую припарку из листьев ежевики, чтобы снять опухоль, и плотно обмотала кисть руки. Когда все было сделано, они привели место ночлега в порядок, потушили костер и отправились в путь. Лаоина закрепила у себя на спине шкурки кролика, и когда она шла, казалось, будто у нее сзади имеются сложенные крылья. Она хорошо знала эти земли, поэтому рассказывала об известных ей ориентирах. Она путешествовала здесь долгое время, когда прибыла сюда изучать язык племени Хорны, поэтому знала названия многих растений, как их можно применять, узнавала пение птиц. Даже Двупалый не обладал такими хорошими знаниями этих земель, как она. Он рассказывал, что жил среди людей племени Хорны, когда был мальчиком, учился у нее — в то время Хорна была уже взрослым человеком,- но он настолько был поглощен изучением искусства древних людей и старинных пещер, в которых были сокрыты тайны ее предков, что порой в течение нескольких дней не видел солнечного света.

— Сейчас я приведу вас в пещеры, и мы сможем понять, насколько правдивы были слова Блуждающего, который принес вам такие печальные вести.

Тропинка круто взяла вверх, им пришлось медленно пробираться по краю ущелья, но вскоре они поднялись на небольшое плато, заросшее дубом и сосной. Три горных козла устремились в лес, заметив приближающихся собак. Двупалый осторожно подошел к небольшому строению с провалившейся крышей, это было место караульного. Рядом лежала какая-то емкость, полная воды. Он отпил немного из нее, понял, что вода пригодна, и они начали наполнять ею свои опустевшие бурдюки, пока Алан вскарабкался на верхнюю часть скалы, обнаружив, что уже может держаться своей поврежденной рукой. Когда он нашел там безопасное место и позвал остальных, все взобрались туда за ним.