Георгий Паксютов - Что мне приснится

- Тот, в чьих жилах текла эта кровь, был убит сегодня утром. Конечно, это не то же самое, что выпить кровь из еще живой жертвы, но достаточно близко к этому, - как ни в чем ни бывало сказала Нецах и пригубила из собственного кубка.

Меня охватила мелкая дрожь. Как мне ни хотелось сделать противоположное, я отстранил от себя кубок и поставил его обратно на стол. Клыки, которые я ежесекундно проверял своим языком, медленно втянулись обратно и вернулись к обычному состоянию.

Нецах наблюдала за моими действиями с улыбкой. Когда я, поставив кубок на стол, снова сел на свое место, она тоже отложила свой кубок в сторону.

- Я сделала это, чтобы ты лучше понимал последствия своего решения, - произнесла она, глядя мне в глаза. - Чтобы ты лучше понимал, кто ты такой. Кто я такая. Кто мы такие.

- Я и без того об этом догадывался, - ответил я, когда чуть-чуть пришел в себя. - Но все равно спасибо. Уже не в первый раз ты позволяешь мне взглянуть на себя по-новому.

Нецах глянула на меня непонимающе.

- О чем ты?

- О видении, которое ты показала мне в чаше с водой.

- Ах, это. И что именно ты увидел?

Такого вопроса я от нее не ожидал.

- Я думал, ты и сама видела это...

Нецах кивнула нетерпеливо.

- Да, я знала, что покажет чаша. Но в одном и том же явлении каждый может увидеть что-то свое.

- Я очень плохо помню, что видел. Видение было подобно сну - его след остается с тобой после пробуждения, но становится все тоньше и тоньше...

Я приложил руку ко лбу, пытаясь получше вспомнить. Вместо этого передо мной почему-то всплывали другие образы - те, что я видел на Стигийских болотах. Крики раненых и протянутые ко мне белые руки мертвых.

- Я видел страну и город в ней. Этот город настолько отличался от нашей действительности, что я не понял большую часть увиденного, а большую часть понятого не могу описать словами. Пожалуй, таким наш мир может стать через очень много лет. В этом городе очень много людей, и так же, как в Шеоле, они обычно не замечают друг друга. Там был молодой человек, про которого ты сказала мне, что он - это я. Одинокий, нелюбимый, неспособный найти себе место в мире. Глубоко переживающий все это.

Я прервался, потому что, хотя мне не удавалось восстановить в уме зрительный образ города из видения, мне очень живо вспомнились чувства того юноши - те же самые чувства, что я испытывал в своей жизни множество раз. Те чувства, которые я предпочел бы не испытывать никогда.

- И то, что я сказала тебе, что ты... что он совершил самоубийство - это заставило тебя принять то решение, которое ты принял?

Я горько усмехнулся.

- Да. Это не единственная причина, конечно. Но я очень испугался, что могу закончить так же - не в самоубийстве даже дело, а в бессмысленной, беспросветной жизни. Я хотел, чтобы у моего существования были плоды. И в этом качестве я выбрал уничтожение Ореста. Ради этого я решился пойти на все - даже получить силу из рук Хода.

Нецах печально улыбнулась - то ли моим словам, то ли собственным мыслям.

- Не уверена, что ты сделал из всего этого правильный вывод. Впрочем, ты всегда был свободен в своем выборе, что само по себе достойно зависти многих других.

Мой взгляд остановился на ее лице. И веселье, и печаль она выражала, не сдерживая себя, но любые эмоции проходили, и на ее лице оставалась только постоянная задумчивость. На самом деле Нецах всегда была обращена внутрь себя. Зачем я ей вообще - для мимолетного развлечения?

Я вздохнул и машинально поправил волосы, пытаясь успокоиться и собраться с мыслями. Почему-то я принимаю все слишком близко к сердцу. С другой стороны, наверно, все и должно чувствоваться острее, когда знаешь, что сегодняшний день может стать для тебя последним.

- Ты уже говорил с Орестом, - сказала Нецах, и это было утверждение, а не вопрос. - О чем вы с ним договорились?

- Поединок насмерть. Здесь, через один день.

- И как ты намерен провести этот день?

Я пожал плечами.

- Я не думал ни о чем особенном. Ход сказал, что собирается еще раз меня увидеть, но он сделает это тогда, когда захочет сам. А так - не знаю. Может быть, прилягу поспать или поем чего-нибудь, чтобы подкрепить силы.

Нецах улыбнулась.

- Но ведь ты не нуждаешься ни в сне, ни в пище.

Я тоже улыбнулся и кивнул.

- Да, как и Орест, но он и спит, и употребляет пищу, когда есть возможность. Если он не отказывает себе в этих удовольствиях, то почему я должен?

Нецах хихикнула, как дитя, а потом заглянула мне в глаза.

- Тысяча лет прошла, как я и думать забыла о человеческих радостях. Когда ты будешь ложиться спать, я хочу быть рядом с тобой.