Вера Чиркова - Западня

— Что-то непонятливый я сегодня, — горько признался герцог, — наверное, устал. Но это не важно, главное, Таэль в надежном месте и не терпит никаких лишений. Ей и так досталось за последние месяцы, не всякий мужчина выдержит, если на него разом обрушится столько несчастий. Можно задать последний вопрос? Она знала, куда ты уходишь?

— Да, — кивнул домовой, — но у нее не было времени писать письмо. Она только успела сказать, что помнит клятву.

— Так отчего же ты сразу не сказал… — захлебнулся нахлынувшими чувствами Харн и сразу смолк, вскочил с дивана и бросился к окну.

Прижался разгоряченным лбом к стеклу, уставился тоскливым взглядом в усыпанную звездным просом ночь, словно пытался разглядеть в ней огни таинственного дома, где его любимой тепло и спокойно.

— Лгут слухи, — пробурчал в бокал с горячим напитком Ительс, смерив беглым взглядом вошедшего в столовую герцога.

Несмотря на раннее утро, его милость был подтянут, тщательно причесан и облачен в собственный будничный костюм. Удобные черные плисовые штаны, сапоги мягкой кожи и кожаный же колет поверх рубахи стального цвета.

— Действительно, — невозмутимо кивнул ему Хатгерн, словно не замечая озадаченного взгляда Регорса, неприязненно поглядывающего на чересчур фамильярного гостя.

И ведь чистокровный человек как будто, а не один из тех новых друзей Хатгерна, которым лучше не заглядывать в глаза, если хочешь спать спокойно. Так почему не понимает, с кем беседует так развязно? — хмуро рассуждал про себя старый вояка, вежливо склоняя голову перед вернувшимся едва ли не с того света правителем.

— Доброе утро, — поздоровался с ними герцог, усаживаясь за стол и наблюдая, как Тук в облике проводника заполняет едой его тарелку, и продолжил: — Например, мне вчера донесли, будто один из моих друзей выехал из ворот Тангра в восточном направлении.

— И не соврали, — мрачно кивнул лекарь, — но далеко ехать не пришлось. В ближайшем городке, где снимают жилье желающие попасть в столицу знатные господа и торговцы, я получил все интересующие меня сведения. И выяснил, что могу никуда не ехать.

— Я очень тебе сочувствую, Ит. Отдохни сколько пожелаешь и выбирай любую должность в моем герцогстве.

— Спасибо, я запомню это предложение, — не глядя в лицо герцога, буркнул Ительс, — пожалуй, действительно отдохну, пока тут неспокойно.

Генералиссимус нахмурился, начиная понимать, как сильно ошибался в невозмутимо-спокойном человеке, одетом в такую же странную одежду, какая была вчера на его господине.

— Регорс, — прервал его размышления герцог, — тебе уже доставили сообщения из Бурска?

— Да, — как-то неуверенно промямлил командующий герцогскими войсками, — но я подозреваю, что нашим разведчикам подкинули дезинформацию. И уже послал им новый приказ.

— Ит, — оглянулся на спокойно жующего друга Харн, — а тебе об этом что-то известно?

— Пока нет, — неторопливо дожевав, ответил тот, — но Грард ведь вчера сказал, что они сами занимаются этим подлецом Юверсано? Значит, скоро все разрешится, а вот как именно, пусть они расскажут сами. Я и гадать не возьмусь.

— А мне гадать не нужно, — нахмурился Регорс, — но поверить в такое я не могу.

— В какое такое? — с интересом уставились на него оба сотрапезника.

— Рассказывай, что было в донесении разведчиков! — моментально сориентировался его милость.

— Вроде бы все командиры стоящих в Акарнской пойме войск Юверсано получили сообщение из замка своего герцога. Очень неправдоподобное сообщение. В нем говорится, будто вчера вечером из сокровищницы Юверсано исчезли все драгоценности, золото, статуи, оружие. Вообще всё, даже пыль. Чисто, словно корова языком слизнула. Разумеется, они заволновались, ведь жалованье все получают не малое… А тут пришло новое сообщение. Герцог помчался лично проверять сокровищницу и вернулся оттуда несколько не в себе. Слуги бросились к алхимикам, но те куда-то запропастились. Командир охраны приказал их искать и обнаружил еще несколько странностей. Исчезли все лаэйры Юверсано, а заодно заложницы и заложники, которых герцог держал в особых башнях, исчезли из дворца все золотые и серебряные украшения, посуда, картины — все, что отличает жилье знатного господина от жилья простого селянина.

— Многое бы я отдал, чтобы посмотреть на морду негодяя в тот момент, когда он об этом узнал, — по обыкновению тихо пробормотал лекарь.

— Могу показать, — раздался где-то под потолком бас Грарда, а через секунду он стоял посреди столовой, держа на руках худенькую испуганную девчонку. — Где тут Меркелос? Я принес его награду.