Вера Токарева: Перельдар

Вместе со служанкой в дверь вошло еще одно существо, которое постоянно терлось возле Иды в эти предсвадебные дни: большой серый пес. Он раздражал девушку едва ли не больше, чем наглая прислужница, Ида терпеть не могла собак.

И сейчас эти двое ворвались в ее комнату без стука и дозволения, разрушив хрупкое душевное равновесие. Ани, кажется, так зовут особу, распахнула шкаф и вовсю рылась в вещах хозяйки, а псина улеглась у камина и уставилась на Иду своими темными, как ночь глазами.

— Ты должна стучать, прежде чем войти! — резко сказала девушка, желая поставить на место зарвавшуюся простолюдинку.

— Что? — рассеянно поинтересовалась Ани и чуть улыбнулась, сверкнув идеальными зубами. — Ах… Ну, ладно, буду.

Это «буду» разозлило Иду еще сильнее, потому что лишило ее возможности накричать и выплеснуть накопившееся напряжение.

— Выгони собаку! — потребовала она.

— Нельзя, хозяин очень любит своих малышей и не позволяет обижать их. Они могут ходить и лежать, где им вздумается.

— Пусть так, но эту конкретную собаку можно выпроводить из моей комнаты?! Я так хочу!

— Хотите на здоровье! Пса трогать запрещено и точка. Командовать будешь, когда хозяйкой станешь! — переходя на «ты» заявила служанка.

Ида быстро подошла к нахалке и с удовольствием залепила ей звонкую пощечину. Глаза девчонки мгновенно вспыхнули злобой, она даже дернулась для ответного удара, но вовремя спохватилась. Если бы она рискнула поднять руку на аристократку, то вполне могла ее лишиться — и это в лучшем случае. Ани рванула к двери, спокойный голос госпожи остановил ее на пороге:

— Ты куда? Приготовь для ужина зеленое платье. Живо!

Вообще Ида не любила роль высокомерной гордячки, потому что таковой в действительности не была, но если возникала необходимость, играла блестяще. Девчонка сникла, закусила свою пухлую губку и покорно вернулась к шкафу. Пес, правда, остался лежать на прежнем месте, но ничего справимся и с ним.

Ани помогла будущей хозяйке облачиться в великолепный темно-зеленый наряд, расшитый мелкими изумрудами, длина которого позволяла разглядеть чудесные туфельки ручной работы на тонком каблучке. Бархат нежно облегал фигуру. Служанка хотела соорудить госпоже какую-нибудь вычурную прическу, но Ида побоялась доверить волосы этой интриганке, мало ли что у нее на уме, и сама заплела косу. Выпроводив Ани за дверь, девушка подошла к зеркалу. Не удержалась. Наряд был сшит специально для последнего ужина перед свадьбой. Родителям хотелось сразить Ролби наповал красотой его невесты. Изабелла Корнел сама выбирала фасон, цвет и отделку, стараясь максимально подчеркнуть достоинства хрупкой фигурки дочери и скрыть все недостатки. Ида была не такой высокой, как ее мать, что обычно ставилось ей в вину, но обладала милой внешностью. Белую, почти прозрачную кожу лица освежал нежный, но едва заметный румянец. Мечтательные карие глаза сияли светом осеннего утра, а длинные пушистые ресницы придавали им особое очарование. Изящный носик имел обыкновение слегка морщиться, когда его хозяйка была чем-то недовольна или раздражена. Тонкие губы хранили мягкую тень улыбки. Лицом девушка была похожа на свою прабабушку, портрет которой висел в семейной галерее.

— Я как тепличное растение, этакий цветок из оранжереи. Все восторгаются красотой лепестков, а потом спрашивают у хозяина, сколько он стоит, — эти мысли испортили удовольствие от нового платья.

А вот злорадство от своей слишком простой прически совершенно не шедшей к зеленому великолепию она все-таки испытала. Мать будет в ярости. Ида в последний раз бросила взгляд на свое отражение в зеркале и только сейчас заметила, как пристально смотрит на нее пес. От почти человеческого взгляда девушку бросило в дрожь. Но псина широко зевнула и закрыла глаза.

В дверь постучали, пришел слуга проводить госпожу к ужину. Долго шли по коридорам, спускались и поднимались по широким лестницам, крытых коврами, мимо картин, портретов, гобеленов — для ужина граф выбрал столовую, располагающуюся в его личных апартаментах.

В голове Иды созрел план: ей было необходимо поговорить с Ролби наедине и со всей откровенностью. Она скажет ему, что станет плохой женой, что они совершенно не подходят друг другу и все в том же духе. Может быть, тогда он передумает. Настроение немного улучшилось. И почему она не додумалась до этого раньше? Теперь, конечно, еще не поздно. Не поздно! Ида так увлеклась обдумыванием предполагаемого разговора, что чуть не врезалась в спину остановившегося слуги.