Ольга Андреева - Там, где оживают пески (СИ)

Однако в этот вечер понаблюдать за ночными огнями ей не дали. Мушил, сидевшая спокойно у нее на левом плече, вдруг встрепенулась, осклабилась и тревожно обернулась в сторону лестницы, ведущий в крепостной двор. Через пару минут оттуда послышался гомон голосов, который приближался к месту, где сидела Тия. Стали уже различимы отдельные слова:

— Лови его, лови! Не давайте ему забраться на стену! — кричали снизу.

Тия, напуганная тем, что сейчас сюда прибежит целая толпа стражников, покрепче прижала к себе Мушил, которая, дрожа от страха, вцепилась в ее дупатту, и отодвинулась в глубокую тень, что отбрасывала ближайшая сторожевая башенка. Она знала наверняка, что если стражники ее здесь заметят, то им с Мушил несдобровать, и тогда в Глотку Дэва они вернутся еще не скоро. Тия сжалась в комочек в самом дальнем углу и горячо просила Великую Мать, чтобы стражники пронеслись мимо, не заметив в кусочке ночной тьмы маленькую воровку и ее обезьянку. Но Великая Мать не услышала ее молитвы, ибо ночью, как известно всякому жителю Пустыни, небеса наглухо запираются огромными Звездными Вратами, и не слышно из-за них богам, о чем молят смертные. А потому, расширенными от страха глазами Тия увидела, как показался из-за угла жилистый худой человек в оборванной одежде, как он бежал, прячась в тени, из последних сил стараясь не упасть на полпути. Незнакомец уже добежал до места, где пряталась Тия, но вдруг споткнулся, неловко повалившись набок, прямо к ногам маленькой воровки. Собрав последние силы, он поднял голову и потрескавшимися губами еле различимо прошептал: «Помоги мне!». Затем глаза, смотревшие на нее с мольбой, закрылись, голова откинулась набок и человек потерял сознание.

Тия затравленно заметалась у себя в закутке. Топот и крики быстро приближались и из-за угла вот-вот должны были показаться стражники… Но вдруг она сообразила, что если они схватят этого человека, то найдут и ее, и тогда… В этот момент из-за угла показался первый стражник. Он бежал, озираясь по сторонам и держа наготове огромный кривой палаш. И Тия решилась. Она нащупала в кармане заветную склянку и разбила ее о камни. В ту же секунду воздух над башенкой сгустился, словно сладкий овсяный кисель, что по большим праздникам варила бабушка Нур, и, хлюпнув, поглотил маленькую воровку, ее обезьянку и незнакомца, распростертого на стене, будто и не было здесь никого. Толпа стражников, ничего не заметив, пробежала до противоположного конца стены, и, не обнаружив беглеца, растерянно загомонила.

— Это магия! — расслышала из своего укрытия Тия. — Он — колдун! — она усмехнулась про себя. Знали бы они, что это за магия, наверняка сбежали на другой конец Великой Пустыни, и никогда больше не возвращались в Феруз. Уж очень местные боялись древнего знания… Стражники, тем временем, поозиравшись, ушли со стены ни с чем, а Тия еще долго сидела, пытаясь успокоить испуганную Мушил и унять бешено стучащее где-то около горла сердце. Но тиха была пустынная ночь, слава Великой Матери, и ничто не нарушало покой спящего Феруза.

Мало-помалу, действие порошка иссякло, и Тия оказалась в затруднении: тащить на себе молодого мужчину, пусть изможденного и исхудавшего, но все равно тяжелого и крепкого через весь город было ей не под силу. Поминутно поминая бога Аша, что покровительствовал всем ворам подлунного мира, она кое-как привела незнакомца в сознание. Тот открыл глаза, цвет которых Тия в темноте так и не смогла определить. Уж слишком глубокие тени отбрасывал ближайший фонарь.

— Ты идти можешь? — спросила Тия. Свой вопрос ей пришлось повторить несколько раз, прежде чем до него дошел смысл сказанного.

— Да, смогу — пошевелил он губами, так, что Тия скорее угадала ответ, чем его услышала. Странен был этот человек! Избитый, раненый, изможденный, в чем только душа держится? А все равно готов сейчас встать и идти. Тия невольно посмотрела на него с уважением: такой силы воли она еще ни разу не встречала. «Надо непременно показать его бабушке Нур. Она живо поставит его на ноги» — подумалось ей.

— Тогда идем. Идем же! — маленькая воровка нетерпеливо дернула его за руку, справедливо опасаясь, что если они замешкаются, то невнятная возня в темном закоулке привлечет внимание стражников на стене. Незнакомец только зашипел от боли.

— Ох, прости, только надо поторапливаться. Или ты хочешь, чтобы сюда снова вернулись те солдаты? — Тия поморщилась. Просто удивительно: он был для нее обузой, но именно ей, вдруг стало стыдно перед этим человеком за то, что так резко себя с ним вела.