Дмитрий Морозов - Призрак штрафбата

– Сможет! Но, льер, вы не договорили! Что из этого следует!?

Глава разведки поморщился.

– Некоторые вещи не стоит говорить вслух раньше времени. Подумай сам. Одно скажу: тебе нужно вернуться к башне. Пока ты уходишь – тебе не мешают, однако стоит повернуть назад… тебе потребуется армия. Попробуй договориться с оборотнями, пообещай им… Хм, пообещай Светлый облик, но только после дела. Пусть напрягут свои шкуры. Я попробую договориться с гномами, у них должен был сохраниться древний портал в город. Мы же будем наготове. Шевелись, воин, у нас, как оказалось, масса дел!

Дух выдохся, замолчал и юркнул в костяной гребешок. Датим сунул его куда-то под плащ и торопливо пошёл вдоль побережья, навстречу дню и еле слышному шуму города. А Ладар, оглядывая стены света, из которых ещё предстояло выбраться, с тоской подумал о том, что даже титул лорда не спасает от клейма штрафбата.

Ловушки леса по-прежнему блистали чернотой. Змеи на окраине храма вяло пытались атаковать, но скорее из природной склонности, чем по указке: их явно поставили останавливать входящих, а не выходящих. Так что вначале дорога была довольно простой: нацепить броню, отметив, что она опять изменилась, всё больше напоминая собственное продолжение, словно вторая кожа – и бежать вперёд. Территория храма кончилась быстро, и, вначале свалившись в глубокую яму, полную острых корней, больше напоминавших наконечники копий, затем запутавшись в странной серебристой паутине, от прикосновения которой начал шипеть и плавиться даже новый доспех, Аарх стал осторожней. Нет, он не сбавил скорость: ему нравилось бежать вот так, на пределе сил, мелькая тёмным силуэтом меж деревьев, – но он призвал небытие, издали замечая все полные готовности убивать омуты смерти. Даже если тебя где-то ждут – не стоит торопиться и приходить раньше времени, отложив все незаконченные дела. Он бежал, взвалив на спину вещи, чувствуя, как земля ложится под ноги, как бьётся ветер о его броню – тонкими струйками проникая под чешуйки и охлаждая разгорячённое лицо. В этом не было никакой необходимости, это было опасно и глупо, – но такой аккуратный и стремительный бег давал ощущение родства с этим лесом, с этим миром, с жизнью, страшной, изменённой, опасной – и потому чем-то близкой. И Ладар совсем не удивился, когда рядом с ним словно соткалось из лесных теней чёрное, отливающей стальной поволокой гибкое тело.

– Здравствуй, Итека, Убивающая в тенях. Ты охотишься или просто разминаешься в поисках дневной лёжки?

Тихое, еле слышное мурлыканье – и образ котёнка, играющего в когтях гигантского коршуна.

– Лорд Тени всегда идёт своей тропой. Даже если она ведёт к смертельной схватке, он не сворачивает. Ещё пару часов такого бега – и начнутся охотничьи угодья живущих на две стороны. Стоит остановиться, всласть поохотиться, набраться сил – там не любят подобных тебе, и схватка обещает быть жаркой.

Аарх задумался… впрочем, продолжая бежать так же ровно и мощно.

– Перекусить бы мне не помешало. Я не охотился и ничего не ел уже два дня, со вчерашнего утра. Поохотимся вместе?

– Я знаю хорошее местечко! Догоняй!

Чёрное тело напряглось – и прыгнуло вперёд. Сильные лапы заработали ещё быстрей, И пришлось выкладываться, стремясь не отстать и не показать слабости. Зато по сторонам можно было не глядеть: каахи чуяли опасность ещё лучше, чем любой адепт смерти, и всегда выбирали самую безопасную дорогу.

Уже через час Ладар развёл костёр, на котором исходили паром две жирные тушки существ, похожих на барсуков-переростков. Их семейство Итека явно почуяла ещё издалека, легко изменив направление бега, чёрной молнией промчавшись по подлеску и легко, практически нежными ударами аккуратно свернув шеи растерянным грызунам. Двоих она оставила для костра, помня о том необычном вкусе, который способны придать мясу эти странные двуногие. Необычном – и приятном. Третьего, самого жирного, принялась неторопливо обгладывать, положив меж передними лапами и щурясь на огонь. Аарх, разделав и опустив в угли подсоленное и завёрнутое в ароматные листья мясо, подсел поближе, изучая насыщающегося хищника. Ни один зверь не позволит, чтобы кто-то мешал его трапезе. Это вызывает в них злость и ревность. Вопрос – сколько же в каахах животного, а сколько – разумного существа? Помедлив, он аккуратно положил ладонь на холку Итеки – и принялся почёсывать ту за ушами, выискивая наиболее приятные места. Та заворчала, вначале недовольно, но очень быстро в её нотках зазвучало умиротворение.