Наталья Самсонова - Игрейн. Леди с надеждой

На последней фразе она с такой силой затягивает мой корсет что я давлюсь очередной пафосной фразой. Ладно, хорошо, иногда лучше промолчать.

Верхняя часть наряда давит мен к земле. Жесткий, тугой лиф кажется сдавливает меня сильнее чем корсет. Бабушка всю жизнь носила офицерский камзол и в этом платье есть что-то от парадной формы гвардейцев. Слишком глубокий вырез — за счет того что в некоторых местах миниатюрней своей монаршей родственницы. В широких рукавах удобно прятать ножи, и я действительно нащупываю там пустые кармашки. Ох и интересную жизнь прожила моя бабушка.

— Все готово, моя королева, — и в голосе уже гораздо меньше насмешки и больше, пока еще призрачного, уважения.

— Ты можешь обращаться ко мне по имени, Элен. Наедине и при доверенных людях, — веско роняю я. Новая жизнь и новые правила. Ходери кивает, по-военному четко и просто. После чего легко скидывает коричневое платье служанки, на мгновение продемонстрировав сильное тело.

Штаны, рубаха, жилет и камзол. Густая копна волос прячется по шляпой. Моя первая дама предпочитает мужскую одежду. Колдуньи часто предпочитают вызывающую одежду, яркие платья с глубоким декольте и разрезом выставляющим напоказ стройные ноги. А вот чтобы прятались под мужскими шмотками — такое вижу впервые.

На улице стемнело. Амлаут оставил своих бойцов чтобы доставить невесту до свадебных кругов в целости и сохранности. До того как я переступаю порог, ругнувшаяся Элен связывает мне ритуальной лентой запястья. Даже так? Будем делать вид что маркиз добыл мою ленту во время Свадебной Недели?

— Слишком сильно, — бурчу я, и Ходери нервно улыбается:

— Я тоже нервничаю, моя королева.

— Это доверенные люди, — вздыхаю я и улыбаюсь Терцису, он так же криво ухмыляется в ответ.

Нас охраняет ближний круг Амлаута. Терцис, Харт и Ан. Неподалеку крутится Эгги, веселя бойцов деда. Люди пришедшие с бастардом Кардорга мрачны, они сжимают пальцы на рукоятях мечей, но не рискуют протестовать открыто.

Далеко от шатров огромные ростовые костры, для нашей свадьбы и коронации готовится угощение. Простое, в духе всего что происходит — мясо, хлеб и сыр. Может найдут что-то из овощей, но вряд ли.

Ходери церемонно передает меня будущему супругу и брови Атолгара взлетают вверх когда он видит узлы на моих запястьях. Я украдкой пожимаю плечами.

Громкий, резкий голос незнакомого друида призывает благословение на наши головы. Я надеюсь на это, потому что на самом деле такой тон больше подходит для проклятий. Одно из условий Амлаута — коронацию проведет ковенский друид.

Брачный огонь выбрасывает темные искры. Богов не обмануть дешевыми лентами и старым платьем. Они смотрят глубже, в сердца. Одно могу сказать — я готова полюбить своего жениха и мужа. Мало? Неужели вам этого мало? И Огонь вспыхивает золотом, осыпаясь быстро тающими искрами.

Кроме имен Богов я не различала больше ничего — тайный язык друидов не терпит не посвященных. Мы проходили сквозь круги и маркиз крепко держал меня за талию. Остановившись в центре круга, Амлаут встал на одно колено и легко разрезал путы на моих руках. Друид поперхнулся своим речитативом.

— Ты сумасшедший, — я легко прижалась губами к колючей щеке бойца, и он ловко повернулся подставляя вместо щеки губы. Мои скулы загорелись, пусть у нас и были поцелуи в прошлом, но это короткое прикосновение смутило меня больше других.

— Я не коснусь тебя пока ты не позовешь, — серьезно произнес маркиз. От смущения я не знала куда деваться, поэтому спрятала лицо на груди своего теперь уже супруга.

Из густой тени позади друида вышел Галах. На краткую секунду его белый балахон показался мне залитым кровью. Игра света и тени поразившая меня сошла на нет. Величественность образа ковенского друида портили смеющиеся глаза. Чем-то он был очень доволен.

На мою голову надели свежий венок из трав и цветов. Если мне дадут время, я даже припомню соответствующую легенду. Но времени мне не дают.

Для моего супруга, Первого Короля Объединенного Дина припасена корона из железа. Целая династия королей-воинов встретила в ней свою смерть. Железный венец убивал своих королей, никто из его владельцев не встретил свою смерть в тишине супружеской спальни. Плаха и топор, яд и веревка или арбалетный болт — так или иначе их убивали.

— Замужем за Смертью, — шорох слов друида заставил вскинуться. Что он сказал?! Кто-нибудь еще слышал, что он сказал?

— Тише, Игрейн, сейчас все закончится, — Амлаут прижал меня к себе. Корона на его голове горела своим, призрачным светом и никто этого не видел. Кроме меня. И Галаха. И я вытрясу из этого самодовольного друида все его тайны. Меня не устраивает перспектива стать вдовой!