Владимир Сухинин - Вторая жизнь майора. Агент Ада (СИ)

— Задержать, — раздался вопль у меня за спиной. Удивленно обернувшись, посмотрел на того самого мужика с разбитым лицом, который показывал на меня рукой. Развернувшись обратно, увидел, что на меня несутся два мордоворота лакея с дубинами в руках.

Они были уже рядом и ближайший ‘мордоворот’ размахнулся, свей дубиной.

— Какие однако резкие и быстрые хлопцы. — Я ушел с лини удара влево и хорошим апперкотом левой руки, врезал ему в челюсть, у него подкосились ноги и он начал падать. Не меняя траектории, я крутанулся на носке левой ноги. И каблуком правой, над головой падающего, с разворота врезал второму набегающему в лоб. Продолжил движение и стал лицом к проходной. Поправил сумку и, не оборачиваясь вошел в академию, оставив за своей спиной поверженных противников.

На проходной меня встретил дедок. Дед как показал сканер был не прост, — что в магическом плане, что в боевом. Он все видел, что происходило перед воротами и прищурив хитрые глаза, ждал меня.

— Ты куды? — делая простодушный вид, спросил он меня.

— Учиться.

— А пропушк у тебя есть? прошамкал он.

— Есть. — Я достал не значок студента академии, а бутылку и сунул деду в руки. Тот внимательно посмотрел на бутылку и произнес: — Надо же сюда не только дурни поступают. И посмотрев весело на меня, сказал: — Проходи.

Мои апартаменты сияли ‘как у кота…’. Была расставлена мебель, а на чистых белоснежных простынях в моей синей мантии возлежала как Клеопатра — Берта.

— Берта девочка ты молодец! — восхитился я. Это надо обмыть. Достал из сумки вино, конфеты и бокалы, как я уже понял, тут надо приходить со своей посудой.

— Иди сюда, позвал я ее и разлил вино. Берта легко соскочила со своего ложа и с удовольствием потянулась. Потом сунула в рот конфетку.

— ‘Красава’, а не велика ли тебе моя мантия. Спросил я ее.

— Это можно исправить, — засмеялась она, сбрасывая ее на пол. Под мантией на ней ничего не было. Кто бы сомневался.

Врастание в новый мир происходило весьма многогранно. Рок, возвративший мне молодость, дал возможность опять вкусить прелести молоденьких девушек. Но вот, что он потребует взамен? Это было скрыто в глубоком тумане будущего. Хорошо, что тут не существовало статьи за развращения несовершеннолетнего нехейца.

Через пару часов Берта ушла, тихо и незаметно выскользнув во внутренний двор, и скрылась во тьме.

Утром я встал уже юристом второго уровня. Мог оформлять договора купли продажи недвижимости, устаревшего легкого вооружения. И знал воинские звания пограничников. Без этого мне было просто ну никак. И что удивительно! Я выучил запутанную систему правовых отношений государств этого континента.

Сытно перекусив, я вышел на внутренне двор. Кроме моих вчерашних "снежков" еще ни кого не было.

— Ну, что надо идти поближе знакомиться. — Посмотрев на хорошо слаженную группу, решил я. На меня смотрели очень насторожено.

— Привет Высокие! — поприветствовал я их на общем языке.

За всех ответил Аре'ил: — Чего тебе надо мелкий?

Я даже обиделся: — Неужели непонятно?

— Непонятно. Зло сказал он.

Вот это он зря. Опять подставляется.

— Я хочу просто познакомиться. Так сказать сгладить вчерашнее недоразумение.

— Ты просто мелкий гаденыш. Вот твое имя, — сказал Аре'ил.

«Вчера кому-то здорово досталось», — глядя на него, подумалось мне.

— Не груби дяденька, — без обиды ответил ему я. — У тебя не получается.

Остальные начали улыбаться, вспомнив мое вчерашнее выступление.

— Аре'ил он просто не воспитанный мальчик и все. — Примирительно сказала одна красавица.

— Точно, обрадовался я. Невоспитанный. Возьми меня на воспитание? А я тебе буду стихи сочинять. — Обратился я к ней, вспомнив свои частушки.

— А ты можешь сочинять стихи? — удивилась она.

— Конечно. А что еще делать в горах? Сидишь и стихи сочиняешь. — Там на далекой родине я мог быстро, экспромтом сочинить несколько строк или частушку. И развлекая друзей за столом, наяривать их под гитару.

— А сочини про меня, — засмеялась девушка.

Я набрал в грудь воздуха и хотел пропеть одну из них. Но вовремя вспомнив, что там не совсем литературный текст, остановился.

= Ну чего ты остановился, непревзойденный поэт песенник? Давай, выдай девочкам свою матерщину, — подначила меня Шиза.

Я прижал руки к груди. Посмотрел нежно в глаза "снежинки" и медленно направляясь к ней полным драматизма голосом, продекламировал. Сочиняя на ходу: