Александр Турбин - Метаморфозы - тень

— Здесь раньше роща олив была, вон там, справа, — Малый показал рукой на невысокий холм. — Я проезжал этой дорогой пару лет назад.

Только мало было в этой короткой фразе удивления и много печали. Странной для неунывающего помощника Ллакура и от того режущей посильнее ножа. И не остатки вырубленной рощи были тому причиной.

— Да? — Бравин не знал, что ответить Карающему. Представить эту безлюдную землю, превращенную войной в пустыню, цветущим садом оказалось не так легко.

— Нам еще часа три езды и будет виден Валенхарр.

Бравин посмотрел на тянущуюся вдаль нитку дороги, поправил высокий воротник куртки и спросил:

— Какой он, этот Валенхарр?

Не то, чтобы было особенно интересно, но если Малый там был, то почему бы и не узнать подробности.

— Паршивый, грязный, никчемный. Не город — болото. И хозяева там такие же — никчемные.

— ??

— Точно говорю — никакие. Серые. Недостаточно подлые, чтобы их ненавидеть, недостаточно сильные, чтобы их бояться, недостаточно верные, чтобы на них рассчитывать. Я бы на месте Родника выкорчевал бы их как эту рощу. С корнями.

Бравин задумчиво кивнул в ответ. Отряд не спешил, хоть могло показаться, что все в мире несется вскачь. Довезти Энгелара живым было важнее нескольких дополнительно потраченных дней или недель. Куаран выстоит эти дни, никто из воинов в этом не сомневался. Выстоит, иначе вообще нет смысла идти на верную гибель.

Бравин задумчиво кивал в такт суровым словам Малого, но думал о другом. Что стало с судьбами неизвестных ему Алифи, управлявших этим провинциальным городишком, ему было не интересно. Какая разница? Тем более, если верить рассказу командира гарнизона форта у переправ, какие-то отморозки захватили город, ложью и коварством заманили отряд воинов Лаоры внутрь, спрятались за их спинами во время боя с Рорка, а потом ударили исподтишка, перебив большинство спасителей. Чего еще ждать от людей? Правда, что-то не складывалось в этом рассказе, что-то царапало и не давало родиться праведному гневу. Нет, то, что люди могут быть трусливы, что предадут при случае — очевидно. Да, трусливы. Да, предадут. Но вот в то, что люди могут быть настолько коварны, Бравин не верил. Коварным может быть только тот, кто считает себя равным. Или даже более достойным. Люди? Нет таких людей. Ладно, город покажется скоро, а там будет видно, эта загадка не стоила долгих размышлений.

Тяготило Бравина другое. Зачем старого, разбитого, живущего последние недели Энгелара тянули с собой на войну? Фактически, в пекло сражений. Ведь все понимали, что экипаж с умирающем Владыкой не просто замедлял войско, он заставлял его плестись со скоростью задумчивой черепахи. Нет, мир не спасают так. Не спеша. С ленцой. Почему?

Ведь каждый лишний день в пути не только снижал шансы отряда, он еще и неумолимо укорачивал нить жизни самого Владыки. Ладно бы сам Хрустальный Родник, немощный, умирающий, но не сдавшийся, рвался в битву. Ярость старого волка, уже не имеющего сил свалить добычу, но все еще верящего в удачу была бы понятна. Вот только Бравин каждый день смотрел в глаза своего кумира и не видел там ярости и жажды боя. Усталость — да. Тоску — да. Отчаяние — может быть. А ярость — нет. Впервые в жизни в глазах Энгелара виделась железная клетка и смирение. Невыносимое. Убивающее надежду тех, кто шел за Владыкой.

Тогда зачем тянуть его с собой? Ради чего? И почему лаорцы не отходят от него ни на шаг, не дают остаться одному со своими Карающими? А Валенхарр… Малый прав, это просто серый, никчемный, никому не интересный городишко, чтобы там не рассказывал расфуфыренный, как павлин, лаорец.

Через распахнутую настежь дверцу экипажа виднелась полоса пожухшей травы, пеньки не так давно вырубленных деревьев и кол, торчащий около разбитой дороги. Обычный деревянный кол в кулак толщиной с длинным заостренным концом и исклеванной стервятниками головой наверху. Птицы постарались на славу, пытаясь утолить ненасытные желудки дармовым мясом, вырвав глаза, язык, щеки. Узнать эту голову, наверное, не смог бы сейчас и сам хозяин, если бы ему кто-нибудь предоставил такую возможность. Всплывшая перед глазами картинка безголового Рорка, пытающегося опознать свой потерянный в бою череп, почему-то не показалась забавной. Скорее глупой.

Барр Геррик поежившись забрался внутрь и захлопнул за собой дверь.

— Видели?

Странный вопрос, учитывая, что безглазая голова торчала прямо напротив лежавшего на подушках Энгелара. В то, что возница случайно так остановил лошадей, Владыка не верил — подчиненные Геррика ничего не делают случайно.