Рене Ахдие - Ярость и рассвет

Глаза Тарика вспыхнули, но он отстранил ее, перед тем как с ворчанием отодвинуть сундук.

Потайная дверь, про которую Халид упоминал менее двух недель назад, теперь предстала их взорам. Шарзад схватилась за медное кольцо и повернула его трижды вправо, дважды влево и снова три раза вправо, перед тем как приложить весь свой вес, чтобы сдвинуть ее.

– Боже мой, – сказал Рахим. – Откуда ты знала об этом?

– Халид рассказал мне. – Она старалась не обращать внимания на странный взгляд, которым он ее одарил. – Тут темно, так что ступайте осторожно. – Скрывая трепет, девушка двинулась вниз по лестнице, ведущей к проходу.

Все трое держались за стены из почвы и камня, словно подземные вредители, пробираясь по этому тоннелю. В конце его была маленькая лестница, ведущая к деревянному люку. Шарзад безрезультатно попыталась открыть отверстие. Рахим прижал обе ладони к нешлифованной поверхности, и люк в конце концов качнулся в сторону с ноющим скрипом.

Они появились в затененном углу дворцовой конюшни.

И раскат грома прогремел так, что земля под их ногами завибрировала. Лошади ржали и метались в своих стойлах.

– Выберите себе одну, – заявила Шарзад.

Рахим присвистнул.

– Правда? Потому что мне говорили, что у безумца есть черный Аль-Хамса от первого из пяти. Этот жеребец является призом сам по себе.

Шарзад обернулась к нему.

– Не Ардешира. Ты можешь взять любую лошадь из этой конюшни, но не его.

– Почему же нет?

– Потому что ты не возьмешь его скакуна! – Ее хладнокровие висело на волоске.

Рахим поднял обе руки в знак капитуляции.

– Что с тобой, Шази? – Обеспокоенность омрачила черты юноши.

– Его здесь даже нет, – тихо сказал Тарик из тени. – Коня здесь нет. Так же, как и его хозяина.

– Что? – Рахим повернулся к Тарику.

– Где он, Шарзад? – спросил Тарик, шагнув к ней.

– На пути домой, Тарик Имран аль-Зияд, – провозгласил мужской голос у них за спиной.

«Джалал».

Когда капитан стражи возник из темноты, он зло усмехнулся Тарику.

– Я считаю, вам повезло, – продолжил Джалал. – Потому что, если бы Халид увидел вас с Шарзад, – смерть была бы меньшей из ваших забот.

Тарик потянулся к луку, сосредоточившись на последующих действиях.

И Шарзад выскочила у него на пути, схватив его за оба запястья.

– Нет! – Ее лицо объял ужас.

Боль Тарика еще сильнее усугубилась. Теперь она защищала так же и семью короля-мальчишки. Защищала их от него.

Капитан аль-Хури держал в руке обнаженную саблю. Он был один. Тарику понадобилась бы всего одна стрела, чтобы избавить их от этой неприятности.

Когда высокомерный брат короля-мальчишки подошел ближе, Шарзад повернулась к нему лицом, все еще держа одно из запястий Тарика мертвой хваткой.

– Джалал, – сказала она, – я могу объяснить.

– В этом нет необходимости.

– Я не…

– Я же сказал: в этом нет необходимости. – Он говорил просто. – Я доверяю тебе.

Ее хватка на запястье Тарика сжалась донельзя сильно.

– Это сыну Насира аль-Зияда я не доверяю. – Капитан аль-Хури поднял оружие, кромка которого мерцала белым светом.

– Ты можешь ему верить.

– Нет, – перебил Тарик, – не может.

Шарзад посмотрела на него через плечо, ее взгляд был пронизан предостережением.

– Что ты здесь делаешь, Тарик Имран аль-Зияд? – Капитан аль-Хури шагнул вперед, держа меч наготове.

– Это должно быть очевидным. Я здесь из-за Шарзад.

Капитан аль-Хури фыркнул.

– Действительно? И ты думаешь, что просто сможешь покинуть город с халифой Хорасана? С женой моего брата?

– Шарзад здесь не останется. Я не оставлю девушку, которую люблю, в руках монстра.

– Забавно. Кажется, правильно было бы спросить, что по этому поводу думает девушка.

– Ты, должно быть, шутишь, – сказал Рахим сиплым голосом. – Ты действительно полагаешь, что она предпочла бы безумца Тарику?

– Достаточно, Рахим, – предупредил его Тарик.

– Спроси ее, – мягко предложил капитан аль-Хури. – Спроси, действительно ли она планирует покинуть Рей с вами. Ведь я знаю, что вы либо слишком глупы, либо чересчур слепы, чтобы этого не заметить.

– И что это? – потребовал ответа Рахим.

– Убийца, монстр, безумец… Халид вполне может являться всем из перечисленного. Но он также любим. Мной и моим отцом. Однако больше всех его любит Шази. С ней он столь же пылко любим, как любит и сам.

Тело Шарзад задрожало перед Тариком. Ее хватка на его запястье ослабевала.

– Он говорит правду? – спросил Рахим, ощетинившись в ответ на фамильярность капитана стражи.