Артём Демченко - Ледяной коготь (трилогия)

Час идет кровавый бой, два, три, но не унимаются соперники: все сильнее и сильнее вонзают окровавленные лезвия в грудь врагам, все сильнее и сильнее рубят друг друга и раскалывают черепа, все больше и больше давят паровые танки солдат Тейноруса, все больше и больше красной плоти оседает на увязших в рыхлой земле железных колесах. И вонзаются мечи, и свистят пули, и рвутся снаряды катапульт. И нет уж более земли под ногами-есть только плоть мертвецов, заснувших непробудным сном в равнинных травах, а вместо ярко-зеленых трав колыхались забрызганные кровью волосы раскроенных черепов несчастных. Свист стрел резал уши, а их обилие в небе после каждого выстрела полностью закрывало дневное солнце. Големы приводили в трепет целые соединения, давя и круша все на своем пути, втаптывая врагов в рыхлый чернозем. Эзраэль рубил всех, кто попадался ему на пути и целые потоки крови захлестывали его, словно ливень пасмурным днем. Вот один сражен мечом карающим, вот другой бравый вояка, разрубленный пополам, падает к ногам нашего героя. Гнев, боль, страх-все смешалось в душе молодого воина. И раз, и два, и раз, и два-всё валятся враги к ногам воина, словно скошенная трава, но видит наш герой, как вступил танк Ультера в бой с титаном. Горят огнем глаза разгневанного приспешника Кроноса, и уж готов он раздробить его на части, но громкий ор бородатого военачальника прерывает скорое победное торжество-разорвавшийся снаряд валит титана с ног, и тот падает на выжженную пламенем Тартара землю. Но не смог нарадоваться своей победе Ультер-в ту же секунду огненная рука титана, появившегося из неоткуда, разрезает пополам железную машину. Взрыв котла! Пламя вверх! Кровь и метал смешались воедино! Уж вытаскивают израненного короля из разрушенной машины, еще скрипевшей своими стальными колесами, но рвется в бой бородатый король! Но кричит он: «Не троньте меня, ибо я сам Ультер, король гномов, и не сбегу я с поля боя, как последний трус!» И лежат уж на земле его стрелки, и горят уж его танки, но рвется в бой гном, воодушевляя своих славных воинов. И бьется Грышнак, и бьется Луминель, и бьется Эзраэль, и свистят пули, и звенят мечи, и бурлит кровь, и слышны предсмертные вздохи-идет бой, идет битва!

Бьется Хенгерд с титаном, крушит его огненные кости, но и титан не промах-все ожесточеннее и ожесточеннее идет схватка смерти, откалываются куски камней и падают, опаленные на землю, и нет уж сил более сражаться, и нет уж воли крушить плоть титана, но не сдается Хенгерд! Крушит он врага своего, валит на землю его, и уж сокрушает что есть мочи своими гранитными кулаками. Но не так-то прост титан-удары за ударами сыплются на грудь отважного предводителя древнего воинства. И вновь, и вновь сменяются победитель и поверженный местами, не в силах одолеть друг друга.

Разят острые мечи эльфийских всадников солдат армии Тейноруса, как ураган, как смерч, кружащий по полю брани, вздымая в небо кровь и пыль. И рубит саблей врагов Луминель, и бьются воины его бок о бок, как братья. Но окружают его враги. Падают один за другим его славные молодые воины в высокую траву. Кажется, что пришел конец князю, не править ему уж своим славным народом в столь славном и великом мире. Уж закрыл глаза князь, чтоб не видеть смерти своих товарищей по оружию, дружинников славных. Уж представил он объятые спокойствием Елисейские поля, как откуда не возьмись к нему на выручку подоспел Грышнак со своим потрепанным схваткой отрядом. Недолго длилась сеча: зарубили непокорных воинов Тейноруса острыми топорами отважные зеленокожие вояки, и оросила кровь убитых врагов опушку славного леса. Луминель, с благодарностью кивнув Грышнаку, взял поводья своего лося и, сжав покрепче кожаные вожжи, помчался к своему войску.

Но не только на земле бренной шел бой. Пока Эзраэль с армией сражались на земле, дракон пытался отбивать атаки с воздуха. Сраженные его когтями и зубами, вопившие во все глотки уродливые гаргульи падали на землю, разбиваясь об окровавленные камни. Но много было уродливых приспешниц Тейноруса, не равны были силы: уж слабеет наш герой, уж капли крови падают с его израненного брюха. Нет более сил биться. Но знает Хранитель Добра, что на него смотрят воины сверху, что не имеет права он сдаваться, не имеет права удирать. Только биться и сражаться до победного конца! Дракон, слизывая еще не запекушуюся кровь со своих губ, разрывал своими острыми когтями уже пятнадцатую чернолапую приспешницу тьмы, как вдруг что-то тяжелое и большое влетело в него со всего размаху и стремительно потянуло вниз. Небо и земля хаотично сменялись местами, голова кружилась, словно брошенная в пекло веселого хоровода, дракон не понимал, что происходило вокруг. Кружится голова… Промелькнула заваленная старыми деревьями опушка. Ветви хлестали исцарапанную морду. Ломались вековые сучья под ударами падавшего вниз защитника слабых и обездоленных. Дракон чувствовал, как сотни острых клинков вонзались в его спину, оставляя на растерзание неизвестному противнику. И вот-земля. И вновь удар пронзил тело нашего героя. Темнота… Тьма завалила непроглядной пеленой синие глаза. Но не долго пробыл во мраке наш герой: придя в себя, дракон ощутил, как что-то, словно нож, проходящий сквозь мягкое сливочное масло, пронзает его покрытое белыми кожаными пластинами исцарапанное брюхо. Протяжный стон вырвался из его израненной когтями груди. Боль была дикой… Казалось, дракон вот-вот погрузится во мрак коварного Гипноса, как вдруг чей-то холодный, загробный голос издевательски захохотал: