Д Кузиманза - Ну и что, что тролль[СИ]

За кривой облупившейся дверью оказалась чистенькая и уютная прихожая с веселыми обоями, какую встретишь не в каждом ухоженном коттедже. На полу лежал недорогой, но чистый ковер, у стен шкаф для одежды и вешалка для зонтов, тут же, напротив входа, висело большое зеркало в тёмной раме.

Позади них раздался негромкий шорох. Тилли повернула голову и взглянула поверх плеча Рапида: входная дверь закрывалась. Аоексей и Готфрид тоже смотрели удивлённо. Закрывалась сама собой. От сквозняка? А открылась тоже от сквозняка? Щелкнул замок, они вздрогнули. Не только от звука: изнутри дверь была совсем даже не ободранной, а отлично лакированной с начищенной бронзовой ручкой.

— Не бойтесь, здесь безопасно, — сказал Рапид.

Ладно, ну ее, эту дверь, если, наконец, мы в безопасности, подумалось Тилли. Важнее для неё сейчас лечь и перевести дух. Больше ничего не хотелось: выпить воды и заснуть, если позволит боль.

Они вошли — вернее, Рапид нес Тилли, Алексей и Готфрид — в другую комнату, по виду гостиную, очень хорошо обставленную и устланную ковром потолще и покрасивее, чем в прихожей, и осторожно посадил в большое и глубокое кресло у окна. Она откинулась на мягкую спинку, полулежала не шевелясь, пульсирующая боль в ногах стала глуше. Чувствовала, как Рапид снял с неё обмотки и подсунул под ноги что-то мягкое.

— А сейчас мы поедим.

— Не хочу я есть, ешьте сами. Мне только воды и больше ничего.

— Вам нужно поесть, — настойчиво сказал Рапид. — Вы ослабели от голода.

— Я не хочу!

— Вам кажется.

— Да, поешь, — сказал и Алексей. — Очень аппетитно всё.

До неё донесся запах кофе и еще чего-то вкусного. Как Тилли ни было плохо, но против её воли в животе забурчало.

— Ну, может, немножко…

— Вот и хорошо, — Рапид подвинул к креслу столик красного дерева.

Потом они вышли в соседнюю комнату, через открытую дверь она наблюдала, как Рапид на внушительном столе с белой скатертью из расписной супницы наливает бульон в чашки. От бульона шел густой пар. Там же стояли накрытые серебряными крышками блюда. Кто все это приготовил? Кто знал, что они приедут именно сейчас?

Чашка бульона, которую ей принёс Рапид, очень её подкрепила. После первого же глотка поняла, что голодна, как волк. Она ела за столиком, остальные — за большим столом в соседней комнате. Не забывали о ней. Алексей настоял, чтобы она съела кусочек какой-то рыбы и выпила кофе с пирожным. После этого Тилли желала только одного: остаться в том же кресле, и чтобы её не трогали. Но Рапид махнул рукой в сторону другой двери и сказал:

— Там — спальня. Вы хорошо сделаете, если ляжете сейчас же.

При этом он не сделал ни малейшего жеста, чтобы поднять её опять на руки или помочь встать. В ответ на её удивленный взгляд он повторил:

— Идите в ту спальню, они — в другую, а я устроюсь здесь на кушетке.

— Да я же не могу ступить, — напомнила ему Тилли.

Он коротко усмехнулся:

— Разве? А вы пробовали?

Вряд ли после всех его самоотверженных забот этот тролль-улит и вообще хороший парень стал бы надо ней так зло подшучивать. Тилли нагнулась вперед и посмотрела вниз, на свои многострадальные ножки. То, что она увидела, заставило её на несколько секунд потерять дар речи. На небольшой подушке вишневого бархата с золотой вышивкой и золотыми же кистями по углам покоились её ступни, под которые — да, она же чувствовала это — Рапид подсунул эту подушку, когда посадил в кресло. И выглядели они… ну, она не помнили в точности, какими были её ноги в тот момент, когда они с Алексеем бросилась бежать от охраны придавленного мага. Но наверняка выглядели не хуже, чем тогда. Все порезы, царапины, воспаления, припухлости и краснота исчезли бесследно, как будто она неделю пролежала в постели под присмотром лучших докторов. Она могла ходить и бегать, как ни в чем не бывало!

— Вот это да! — сказала Тилли, изучая свои недавно распухшие, а теперь очень даже изящные щиколотки. — Рапид, вы научились этому у своего учителя?

— Нет, — усмехнулся он, глядя на неё сверху вниз. — Это не я. Заметил, что вам стало лучше — вот и всё.

Она опять изумилась: когда они входили в дом… да что там входили, вот совсем только что… разбитые губы у Рапида распухли на пол-лица — результат отчаянных попыток Алексей спасти их спасителя от жуткой зеркальной корки. А теперь, смотрите-ка, улыбается до ушей целым и невредимым ртом, как артист с картинки!

— Значит, наш Алексей-Айвен — теперь и врачеватель? — воскликнула она.