Андрей Буторин: За краем земли и неба

Хепсу, быстро, почти бегом, приближаясь к башне, также вглядывался в человеческую фигурку на верхней площадке, неустанно колотящую палкой по дусосу. В такт ударам раскачивалась белая голова. Прежде, чем смог разглядеть лицо человека, Хепсу по этой светлой шевелюре узнал Учителя. Поняв, что на башне Ачаду, мальчик невольно сбавил шаг. Как же так? Как осмелился Учитель на такое? После того, что случилось вчера…

…Это началось не вчера, гораздо раньше. Вчера лишь все закончилось. Что послужило толчком, после которого события покатились под гору, кувыркаясь и бешено набирая скорость, Хепсу не мог знать точно. Но почему-то казалось, что именно он приложил к тому руку. От этой мысли спине становилось зябко, а кожу покрывали пупырышки.

Тогда в селение прибыли торговцы из города. Они приезжали довольно часто, раз в три-четыре десятка междусоний, но раньше Хепсу не задумывался об одной вещи… А теперь странное измышление вдруг пришло в голову. Наверное, не прошли даром уроки Ачаду. Тот не уставал повторять ученикам: «Я могу рассказать вам много, но я не смогу рассказать вам все. И никто не расскажет вам обо всем, потому что знать все невозможно. Но у каждого из вас есть голова, а она нужна не только для того, чтобы класть в нее лепешки. В первую очередь голова предназначена для измышлений. Думайте, думайте, думайте! Всегда и обо всем. В любом предмете и явлении уже заложен ответ на любой ваш вопрос. Надо лишь уметь его найти, увидеть, понять. Измышляйте! Старайтесь не только найти ответы, но и придумать новые вопросы. На какие-то вы сами когда-нибудь сумеете ответить, на многие, надеюсь, смогу ответить я. Некоторые, возможно, пока останутся без ответа. Главное – не бояться волнующих вас вопросов. Страшно, когда у человека никаких вопросов нет…»

И вот Хепсу придумал вопрос. Вернее, он сам неожиданно возник в голове и не захотел уходить из нее, не получив ответа. Тогда мальчик и обратился к Учителю. Но почему-то не стал спрашивать при всех, а дождался Ачаду после занятий.

– У меня есть вопрос, Учитель.

– Это хорошо, – кивнул Ачаду. – Спрашивай.

– Почему торговцы приезжают к нам всегда с той стороны? – Хепсу махнул рукой туда, где находился, по его представлению, город. Учитель именно так и ответил:

– Потому что в той стороне город.

– Разве городов нет там, там и там? – Мальчик ткнул пальцем вправо, влево, за спину.

Учитель свел к переносице неестественно черные – в противовес цвету волос и бороды – брови.

– Насколько мне известно, нет.

– Но как же так? Ты сам говорил нам, что у земли нету края, что она бесконечная… Раз так, города должны быть везде.

Ачаду положил ладонь на плечо мальчика.

– Молодец! Измышляешь правильно. Города и селения, конечно же, есть повсюду. Я выразился неточно, сказав «нет». Надо было сказать: «Есть, но далеко». К тому же, там, как ты видишь, горы. – Учитель показал на синеющие в далекой туманной дымке вершины. – Везти через них товары опасно и сложно.

– А там точно есть города? Ты был за теми горами, Учитель?

– Я – нет. Но там бывали люди из нашего селения, давно, когда я был таким, как ты сейчас…

– И они видели там города? – нетерпеливо перебил Хепсу.

– Нет… Они нашли там цветущую долину. За ней, очень далеко, увидели цепь холмов.

– А за холмами?

Ачаду пожал плечами:

– Туда они не пошли.

– Почему? Разве им не интересно было увидеть новые города, узнать, живут ли там люди?

– Наверное, это интересно не всем. Те люди были охотниками. Им интересно было узнать, есть ли там места для охоты. Оказалось, что в долине, кроме розаликов, нет никакой живности. Они и вернулись.

– А мне – очень интересно! – В глазах мальчика вспыхнули огоньки. – Другие города, другие люди… Земля бесконечная, – значит, на ней может быть столько всего необычного! – Хепсу вдруг потупил взор и закончил шепотом: – Ведь мой отец тоже с других мест…

Ачаду вздохнул и провел рукой по волосам ученика:

– Ты ведь и не помнишь его…

– Мама рассказывала… – начал мальчик и вдруг осекся. Учитель принял реакцию Хепсу за боль по утерянным родителям и решил сменить тему:

– Говорят, ты придумал новую забаву. Играешь словами… Не хочешь показать?

Мальчик смутился. Опустил голову, буркнул:

– Все смеются… Тебе не понравится.

– Я уже говорил: мне нравится все новое, что измышляют мои ученики. Я не стану смеяться. Покажи!

Хепсу судорожно вздохнул. Кашлянул. Начертил большим пальцем ноги загогулину в дорожной пыли. А потом заговорил – странно, ритмично, словно загремела по каменистой дороге повозка, только тихо, едва слышно: