Дмитрий Воронин - Чаша Торна

Грифоны традиционно жили небольшими, по десять — пятнадцать взрослых особей, стаями. Птенцы грифонов чертовски прожорливы, и нескольким охотникам, действующим слаженно, удавалось принести в гнездовье куда больше добычи. Дичи в общем-то хватало, но самцы редко проводили на охоте меньше недели — они и сами отличались немалым аппетитом.

Один из таких охотничьих отрядов, возвратившись домой, обнаружил ужасную картину. Птенцы и их матери были перебиты, одних просто безжалостно прирезали, другие стали похожи на ежей из-за утыкавших их арбалетных болтов. Там же, среди гнезд, лежала и пара низеньких, бородатых трупов, сжимающих в руках секиры… Никому из грифонов и в голову не пришло убедиться, что смерть гномов наступила отнюдь не из-за ударов клювов или когтей. Впрочем, им было не до этого — прямо посреди гнездовья, на вертеле, висела хорошо прожаренная и уже наполовину съеденная тушка птенца…

После этого инцидента эльфам уже не составило никакого труда заключить с грифонами военный союз. Да что там — химеры буквально рвались в бой, эльфам даже приходилось их сдерживать из стратегических соображений.

Спустя несколько недель ближайшая цитадель гномов была атакована. Хотя и считается, что для гнома нет ничего милей мрачных сырых пещер, на самом деле это не так. Гномы весьма доброжелательно относятся к солнцу — когда им ничего не угрожает, — поэтому они и строили в горах крепости, получившие славу неприступных, даже несмотря на то, что в истории не раз имели место случаи их падения. Просто в сравнении с другими крепостями — а кроме гномов их возводили, конечно, только люди — эти твердыни и впрямь казались несокрушимыми.

Эльфы напали — и отступили. Отступили в панике, понеся немалые потери, более того, этот отход очень сильно походил на бегство, и гномы с готовностью купились на нехитрую уловку. Их закованные в сталь колонны вышли из крепости, с тем чтобы преследовать беглецов и размазать их по скалам. Разумеется, им это не удалось — может, эльфы и не представляют из себя ничего существенного в рукопашной, но по части скорости гномам с ними было не сравниться.

Грифоны атаковали цитадель, оставшуюся почти без защиты. Были вырезаны все, кто не сумел уйти в подземелья, а таковых оказалось немало. Гномы вообще не любили отступать, а память о славных деяниях предков, вбиваемая в головы детям, заставила даже их взяться за соответствующие росту и силенкам топорики и арбалетики.

Ни один боец не способен справиться с грифоном, особенно — с пребывающим в ярости. Внутренний двор крепости напоминал скотобойню…

Гномы не забывают обид. С тех пор и повелось: то зазевавшийся грифон, неосмотрительно спланировав слишком близко к скалам в поисках горного барана, получал в незащищенное перьями брюхо тяжелый стальной болт, то сами гномы находили одного из своих товарищей буквально разорванным на куски… Война так и не началась, но с тех пор, крепости гномов уже не имели открытых солнцу и всем ветрам внутренних дворов, а грифоны, выбирая место для поселения, предварительно убеждались, что поблизости не обитают любители подземелий.

* * *

— Неужели ты не знал этого, почтенный Тыорин?

— Знал… — мрачно и неохотно ответил гном. — Ну и что с того?

— Разве не понятно? Разве грифоны виноваты? Их обманули, подло обманули, вынудив сражаться с вами.

— Там были женщины и дети. Разве это сражение? — зло бросил гном.

— Не в характере грифонов, если то, что мне о них известно, соответствует действительности, проводить такие тонкие различия, — осторожно заметила Айрин. — Особенно после того, как они увидели своего зажаренного отпрыска. И потом, когда все выяснилось, разве не следовало бы вам, гномам, заключить мир с грифонами? В конце концов у вас теперь, по сути, был общий враг. Неужели ты думаешь, что они простили бы эльфам это избиение, если бы только узнали о нем?

— Неужели ты думаешь, — голос гнома просто источал яд, — что они не узнали этого?

— Прошу прощения, — вставил Брик, — но дело тут гораздо сложнее. Конечно, грифоны разумны, независимы и горды. Но эльфам ничего не грозило в любом случае. Грифон не может напасть на… своего создателя. Поэтому, кстати, они так любят охотиться на некромантов-людей — хоть какая-то отдушина.

— Что-то я не заметил, чтобы этот ваш пернатый дружок Флар сильно рвался в бой. — Гном не хотел сдавать позиций. — Кажется, его участие в нашей миссии вынужденно.

— Не знаю, не знаю… — задумчиво сказал Рон. — Что-то Флар недоговаривает… И я не вполне уверен, что вердикт их Совета был именно таков, как он нам его передал. Подозреваю, что помогает он нам исключительно по собственной инициативе.