Владимир Храмцов - Энио, или Чертовски невероятные приключения ролевиков в городе Ру

— Это ещё что такое? — спросил Гриша.

— Увидите. Оставайтесь!

К костру подошел ролевик в костюме ахейца.

— Все готово к реинкарнации, — сообщил он.

— «Пионерский костер» догорел? — поинтересовался старший мастер.

— Да, почти.

— Дорожку готовите?

— Да, двое из мертвятника [7] Мертвятник (рол.) — игровое царство мертвых. Из мертвятника «погибший» ролевик, как правило, может выйти только в другой роли, отыграв реинкарнацию. давно трамбуют пепел.

— Не хотите посмотреть, как погибшие воины будут реинкарнировать из тартара? — спросил руководитель игры у гостей. — Это интересное зрелище.

— Весьма! Тартар намного ниже аида, из него не могут выбраться ни герои, ни даже боги, — заметил гроссмейстер.

— Да ну? — удивился старший мастер, — а я всегда считал, что тартар и аид — это одно и то же.

— Не страшно. Это всего лишь недостаточное знание греческой мифологии и только.

— Вот увидите, — реабилитировался мастер, — наши герои легко выберутся даже из тартара.

— Счастливчики! — вздохнул на это Барабас. Тут его смартфон заиграл «Полет валькирий». Гроссмейстер извинился и ответил на звонок. «Да, в четыре вечера начало. Дык, какая может быть форма одежды? Классическая… И тебя, братец Йо-Ио, хвостом по голове!» — сказал он, отключая мобильное устройство.

— Работа, друзья, работа… Спасибо за глинтвейн и за заманчивое предложение, но, увы, нам пора возвращаться в город. Завтра у нас своя игра, — любезно сказал Барабас. И тихо добавил в сторону: «Что-то сегодня меня всюду приглашают».

— Пойдемте, — сказала Инна, снова посмотрев на Барабаса обезоруживающе душевным взглядом, и по-дружески взяла его под руку. На этот раз гроссмейстер взгляда не выдержал и стал оглядываться по сторонам.

— А где Полина Сергеевна? — спросил он у слуги.

Гриша в ответ только плечами пожал. Барабас озадачено вздохнул:

— Эта игрушка действует пагубно на её праздный рассудок… Ладно, Инночка, мы к вам присоединимся, но только в качестве зрителей…

— Ура! — воскликнула Пинцова, подпрыгнула на радостях и захлопала в ладоши, как ребенок, — вам понравится, обещаю.

— …и ненадолго, — добавил народный депутат.

Неподалеку от того места, где несколько минут назад пылал большой костер, огнеборец уже не пускал огонь изо рта, но ловко жонглировал горящими факелами. Два человека в костюмах противоборствующих сторон широкими совковыми лопатами выгребали угли из костра и насыпали их в строительную тачку, которую затем везли к земляной дорожке чуть больше метра шириной и около семи метров в длину. Чуть перемешав угли с землей, аккуратно разровняв и утрамбовав жар лопатами, живые мертвецы повторяли действие заново.

— Так и в шашлык недолго превратиться, — сказал один из них, — зря мы выбрали такой отыгрыш, надо было реинкарнировать, как все.

— Да ну к лешему, — был ответ, — я что, йогин с Брахмапутры, по раскаленным углям расхаживать!

— А меня что-то потянуло. Наверное, пройдусь. Может, не семь раз: из тартара-то я уже вышел.

— Не знал, что среди троянцев есть джангчубы [8] Джангчуб (здесь) — упрощенное от тибетского «джанг-чуб-сем-па», что означает «очистивший пробуждённое сознание», бодхисатва. .

— Сам ты джангчуб! Кстати, твоя очередь везти тачку…

Ещё чуть ближе к лесу, за символической оградой из сосновых веток, располагался игровой ад, а попросту — мертвятник. Всего в мертвятнике было человек сорок. Это были погибшие по игре воины, служительницы троянских и ахейских храмов и простые жители игровой Трои. Все «мертвецы», за исключением двух ахейцев и одной простой троянки, стали в круг, посреди которого пылал ритуальный костер; огонь костра поднимался метра на полтора. Стоявшие в коле держали в правой руке веточку на уровне груди, все они были босыми. В центре круга расхаживал ролевик в костюме римского бога Януса (в греческом пантеоне бога с подобными полномочиями мастера, по-видимому, не обнаружили). Он был в белых одеждах, с крыльями за спиной и комической маской на затылке.

— Самый главный ваш враг — это страх, — говорил бог достаточно уверенным, громким, но спокойным голосом, — ваша душа хочет получить опыт. Но ваш разум, окутанный страхом, охваченный паникой, говорит, нет — я умнее, я продвинутее, я круче, я познал этот мир, ничего у тебя не получится, душа. Но разум-то куда беднее души! Он имеет опыт всего одной жизни, да и то — прожитой не до конца. Разум подвержен страху, ибо боится смерти. Только душа способна подчинить страх, так как она бессмертна. Живите душой и никогда не доверяйте страху. Скажите сейчас: «Я не доверяю тебе, страх, уходи! Веточка лозы, забери мой страх, пусть он выйдет в тебя до остатка».