Владимир Храмцов - Энио, или Чертовски невероятные приключения ролевиков в городе Ру

— Никогда не думал, что буду ходить с тобой по лесу в поисках символа счастья, — сказал Саша.

— Завтра, когда ты понесешь меня на руках, все будет ещё сказочней, — улыбнулась Инна. После этих слов Сашка крепко её обнял и почти уж поцеловал, но она вырвалась из его объятий.

— Саша, я люблю Париса, то есть Андрюху, — сказала Инна, как отрезала, — и по игре, и по жизни. А с тобой мы просто друзья.

— Любишь, говоришь? Тогда иди, поищи его в лесу. По игре он тебя предал, а по жизни — ещё предаст. Ты его не знаешь. Он тебя использует. Ты ему не нужна. Ты мне нужна!

— Кто, Андрюшка? Использует? Тоже мне, нашел змея-искусителя. Да он простой, как жменя семечек. Он будет верен мне до гроба, понял!

— Тогда ищи свой символ счастья без меня. А я пошел пить глинтвейн, — сказал обидевшийся спутник и направился обратно в лагерь.

— Ты же все испортил, дурак! — крикнула Инна ему вослед, но Сашка даже не обернулся.

— Что, думаешь я без тебя не найду магический клевер? Да без проблем! — сказала она себе самой. И вдруг, действительно, в нескольких метрах впереди, на освещенной лунным светом поляне что-то сверкнуло колдовским блеском, и Инна поспешила туда. Прямо посреди поляны рос один-одинешенек кустик клевера, один из листьев которого оказался пятипластинчатым. Инна поставила фонарь наземь, аккуратно сорвала лист и сунула его в карман поясной кожаной сумочки.

— Вот так, даже не четырех, а пятилистный! — сказала она торжествующе и громко добавила, с разочарованием глянув в сторону лагеря, — а я-то думала, Сашка, ты за клевером со мной пошел. А ты, оказывается, не друг, а просто самец.

Но тут её монолог прервал не похожий ни на один живой звук протяжный вой. Сквозь листву засверкали какие-то странные красные огоньки. Инна вынула из ножен игровой меч и смело двинулась вперед, переключив Барабасов фонарь в режим направленного луча. Метров через десять яркий луч фонаря проявил тела двух любовников.

— Ой, извините, — сказала Инна, гася свет, — мне показалось, что здесь кому-то плохо.

— Нет, нам хорошо, — ответил знакомый мужской голос. Инна снова зажгла фонарь и остолбенела: перед нею сидел обнаженным её любимый Андрей. Рядом на траве, прикрывая рукой глаза от слепящего света, лежала совершенно нагая Полина Сергеевна.

— Да когда же ты погасишь свой дурацкий факел! — рыкнула полусуккуба раздраженно.

Гриша и Барабас удачно добрались до лимузина. Последнюю часть пути они все-таки не прошли, а пролетели. В салоне автомобиля вспыхнули четыре красных глаза.

— Пешком, пешком… я чуть копыта не сломал, — возмущался Гриша.

— Да включи ты людской свет! Пора приобретать человеческий облик и смотреть на мир их глазами. Завтра придется целый день жить по-человечьи.

Гриша включил фары и обнаружил, что шоссе под колесами как не бывало.

— Ваше великолепие, а куда подевался асфальт?

— Дык его никогда и не было.

— А как же теперь заповедник, останется без подъездных путей?

— Никак я не привыкну к тому, что ты полный дурак, Гриша… Та асфальтовая дорога была уловкой Атиши.

— Того старичишки, что ли? Да кто он вообще такой!

— Этого тебе, Григорий, лучше не знать. Заводи мотор. Пора давно убраться из этого заповедного леса… И впрямь что ли здесь заповедник сделать? Может, ролевиков станет поменьше.

— А что, прикольные ролевики, — позволил себе не согласиться с шефом Григорий.

— Давай, жми на педаль.

— А как же П.С?

— Я же сказал: догонит!

Лимузин исчез в зарослях, а в просвете просеки появился силуэт Атиши. Ему на плечо село существо похожее на птицу.

— Скажи, мудрый кьюнг, почему Барабас выбрал именно этот город? — спросил демиург.

— Думаю, из-за подземных пустот, — ответило существо, эмоционально жестикулируя крыльями, — всему виной шахты.

— Ты прав, Копростасис, здесь легко проделать брешь. И все же, главная причина в том, что у города Ру нет не только демиурга, но даже защитника. На земле так много религий и так мало веры! — вздохнул силуэт светлого демиурга.

— Последний век ужасен. Кали-юга [12] Юга (санскр. — пара) — в космологии индуизма — мировой век, четвёртая часть маха-юги. Восьмитысячная часть Кальпы. Кали-юга — последняя эра, после которой начинается обновление времени. Характеризуется падением нравственности. Согласно пуранам, Кали-юга началась в полночь 23 января 3102 года до н. э. по григорианскому календарю после ухода Шри Кришны и продлится ещё 430 тысяч лет. ! — согласилась с ним тень пернатого собеседника.