Ольга Зима - Тёмное пламя

— Возле караулки я остановился передохнуть, уж больно тяжело было тащить руку.

Бранн приподнимает обернутую металлом левую правой, перекладывает, синяя кожа переливается нашими созвездиями, он поворачивает голову, и рога проходят в ладони от твоего лица.

— И услышал, как стражники постарше стращали молодых, рассказывая про дух сгинувшего в подземельях пленного фомора, — Ворона делает паузу, кажется, по-новому глядя на обстоятельства, — время от времени выходящего на охоту в ночь, подобную сегодняшней. Иногда с железной рукой короля Нуады, которую сделали тут ещё при старых богах.

Бранн оборачивается обратно к тебе, железо от резкого движения опять звенит, и становится окончательно ясно, что оно ещё и на левой руке. Как по заказу.

«Призрак Нуады» во плоти!

— Я хотел попросить их помочь мне, Я даже начал просить. Но стоило мне показаться в дверном проеме, как они тоже упали. Просто упали и все, — Бранн разводит руками, то есть пытается. — Другой патруль, постарше, который как раз вернулся в караулку, обнажил оружие, заметил меня, оглядел распластанных по полу товарищей и… от тех я сам едва сбежал.

Ну, хоть ветераны битв с фоморами не подвели. Надеюсь, молодые просто лишились сознания, на миг впав в сон-жизнь. И раз криков нет, уже очнулись. И наверняка ищут злого синего фомора!

У Вороны аж дыхание перехватывает от такой несправедливости.

— И зачем ты так настаивал на их помощи, скажи мне, Бранн?..

— Затем, Дей, что без второй свободной руки я не могу вернуть себе обычный вид, — неблагой пытается сложить руки на груди, но это не удается, что вызывает раздраженный вздох. — Поэтому я пришел к тебе. Мне не к кому больше пойти, прости, что разбудил, Дей.

Судя по опустившимся плечам, наш неблагой искренне раскаивается.

— Ха, так все-таки легенды о закованных чародеях верны! Колдовать со скованными руками вы не можете!

Да, мой волк, хоть какой-то полезный вывод, кроме того, что наши стражники, похоже, давно не сталкивались с настоящими колдунами. Кое-кому давно пора выйти из своего добровольного заточения и настучать по волчьим загривкам, потому что сбегать…

Молчу, молчу, мой Дей.

— Я бы тебе и так это сказал, если бы ты спросил, — Бранн вещает задумчиво. — Но ты же не спрашивал. А перед стражниками я завтра извинюсь.

— Думаю, нет, Бранн, не извинишься! И даже упоминать об этом не будешь! А еще лучше — изгонишь призрак злодея-фомора так зрелищно, чтобы никто даже в страшном сне не представил, что дух и ты — одно лицо!

— Да, мой король, — отвечает Бранн серьезно. — Дому Волка и в самом деле пора распрощаться с призраками.

Ох, мой Дей, как ты нужен всем нам! А тебе нужна Алиенна.

— Только она переупрямит нашего Дея! — поднимает бокал Советник в покоях бывшего короля. — Он не менее упрям, чем ты. А может, и поболе. Когда-то я не мог тебя оттащить от великой любви, а твой сын от нее отказывается сам!.. Наши дети лучше нас, Майлгуир. Я сломал себе голову, почему Дей назвал неблагого другом. Просчитал вариантов десять, а оказалось… Оказалось, Дей научился не только любить, но и дружить. Гвенн же…

Джаред мрачнеет. Джаред доверяет мысли бумаге, которую жжет, и спящему Майлгуиру, который проснется ли, неизвестно.

Джаред успевает проверить патрули, раскланяться с Домами, накидать пару-тройку интриг, но не успевает поговорить с Гвенн.

Он подкарауливает ее, Финтан не выпускает руку жены из своей. А когда Гвенн покидает покои, дверь в которые захлопывается, как дверь гробницы. Да, потолок там основательно порос омелой.

Нет, у Советника омела не растет! Маг он или не-маг, но те слабые кустики, что пытались протянуть туда побеги, завяли.

Самому Джареду не до магии. Он каждый день говорит «Все хорошо», на еле различимый шепот Гвенн «Как там Дей?».

Она улыбается ему вымученно, проходит мимо, ничего не отвечая на его непроизнесенное: «Примите мою помощь, принцесса», и Джаред готов зарычать от беспомощности и отчаяния. Но лишь сухо кланяется вслед царственной чете, перебирая варианты случайных смертей для лесного принца. В распарывании живота я готов поучаствовать (Советник иногда горячится в мыслях), хоть на случайную смерть это никак не тянет.

Глаза Гвенн еще более темны, щеки запали, кожа бледна до голубизны. Только походка все так же легка да волосы не потеряли густоты и блеска. Ела ли в эти дни? Волчья принцесса встрепенулась на коронации брата, но теперь… Зеленый камень с бурым отливом, больше похожий на паука, словно высасывает из нее жизнь.