Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – борец с нечистью

Пришлось отступиться, но ради собственной гордости, чтобы не выглядеть неудачником, волк оскалил клыки и зарычал, демонстрируя чердачному жителю свои оборонительные способности, но тот в ответ зашипел и тоже угрожающе. Фрай хмыкнул, видно территорию им все же придется поделить, но раз сыч зарылся в глубине убежища, то не рискнет из него выбираться, поэтому волк спокойно мог выглянуть в смотровое окошко. Он вскочил на ближайшее кресло, потом прошелся по софе и вконец достался каких-то пыльных полочек, и мог выглянуть с чердака на окружающий мир.

Его встретил зимний лес, скованный морозом и выбеленный снегами, щедрым ковром располагающимися по всему видимому горизонту. Чернели верхушки ельников и сосен, а также раскидистые ветви дубов, остролистов, вязов. И так сладко дышалось чистым воздухом, волк устал от пыльного дома, по которому пришлось сегодня прогуляться. Небосвод осветила чистая луна, хотя она уже вошла в фазу ущербной и Фрай понимал, что скоро ему придется перевоплощаться, еще день-два он продержится в образе волка, но потом должен обратиться в человека. Лунное сияние произвело впечатление на Фрая, хотя проснулись некоторые инстинкты зверя: хотелось выть от накатившей радости, но он сдержался. Все же человеческая сущность была куда сильнее звериной. Неправильный из него получился оборотень, скорее перекидыш, который не умел разговаривать. Или этому умению надобно учиться? Волк открыл пасть и хотел произнести некоторые слова, но получилось как собачье скуление, поэтому волк досадливо умолк. Видел бы его дядя, ищет ли нерадивого родственника, в который раз сбежавшего на поиски приключений?

Но ему не дали насладиться печалью собственного несовершенства и блаженным восходом луны. За спиной опять зашипели, волк понял, что местный житель без боя свои территории отдавать не собирается, и сидеть в глубине серванта не намерен, пока пришедший оборотень нагло расхаживает чердаком. Хотя пастору не хотелось сцепиться с хищной птицей и быть покалеченным ее когтями, как-то он не горел желанием, да и навыков боя у него не имелось. В человеческом обществе куда проще договорить и достойно отступить, а тут так не получится и это беспокоило оборотня.

Он спокойно отошел от окна, опасаясь вывалиться оттуда, если бой затянется. Определенно, перед ним находился сыч или сова, и это был полуночный хищник, который смотрел на волка угрожающе. Два огромных глаза светились во тьме, а еще он шипел, пытаясь отпугнуть противника. Если бы Фрай мог говорить, то постарался бы отвлечь хищную птицу, но если волк зарычит, это может обозначать начало боя, а Фрай не хотел подставляться под острые когти. Он перескочил через пару стульев, чуть не грохнулся на брусчатый пол, оказавшись тогда в ловушке. Но ему удалось выкарабкаться и спрыгнуть достойно. Теперь он оказался в равных силах с противником, хотя хищная птица все еще держалась в сумраке чердачного этажа. Теперь Фрай тоже мог проявить свою устрашающую ипостась, он зарычал в ответ, пытаясь убедить сыча отступиться.

Они бы так мерились своими рыками, если бы не вмешался третий хищник. На этот раз в окне показалась еще одна птица, которая составляла еще больше опасности для волка. Как здесь оказался коршун, так и осталось загадкой? Только этот прилетевший гость тоже выказал волку свое неодобрение. Фрай смутился, теперь перевес сил был у противника, и они будут атаковать вместе. И как эти два хищника уживались друг с другом? Возможно, они просто не мешали друг дружке. Коршун не охотился по ночам, а сыч спокойно отсыпался днем. Но главное, что они объединили силы и представляли уже угрозу для оборотня. Коршун имел острый клюв, да и когти у него были длиннее и крепче, Фрай нервно сглотнул, отступаясь, а его противники обходили с двух сторон.

До спасительной двери нужно было сделать два прыжка, но тогда он откроет спину для коршуна, а сыч полетит атаковать спереди. Единственно правильный способ — держаться к ним обоим лицом и потихоньку отходить. Сыч сделал резкий рывок вперед, раскрыв свои внушительные крылья. Фраю показалось, что ночной хищник имеет серебристый окрас, чтобы спокойно охотиться средь белых снегов. Коршун был таким же темным, хотя сейчас его оперение стало дыбки, отчего он увеличился в размерах раза в два. Волк уже жалел, что сунулся сюда в одиночку, хотя колдунья бы не позволила серому зверю прогуливаться столь отдаленными помещениями, раз не могла здесь нормально находиться. А теперь приходиться спасаться от двух разъяренных птиц, которые явно собираются разобраться с незваным гостем, чтоб неповадно было сюда влезать.