Дмитрий Емец - Шныр. Седло для дракона

– Теперь так! – кричит Митяй, поворачивая к Мокше лицо. – Не отрывайся от меня далеко! И ничего не бойся! Делай все как я!

Он отпускает поводья и начинает набирать высоту. Момента, когда под ними появляются скалы, Мокша не замечает. Обнаруживает только, что между крыльями пега вырастают сероватые уступы, похожие на окаменевшие волны.

Мокша удивленно оглядывается на Митяя.

– Язык! – кричит тот. – Смотри!

Мокша не сразу разбирается, что Митяй назвал языком. От Первой гряды в сторону Второй гряды тянется длинный каменный выступ, глубоко врезавшийся в Межгрядье. Что-то задевает Мокшу за волосы. Он задирает голову и видит белое облачко со свисающими с него корнями. Из озорства Мокша пытается схватиться за корни. Растению это не нравится. Оно раскидывает листья и, поймав ветер, взмывает вверх с такой скоростью, что едва не выдергивает Мокшу из седла.

Митяй, умчавшийся вперед, нетерпеливо оглядывается. Мокша спешит догнать его. Он уже ощущает испарину и понимает, что, если бы не купание в озере, духота была бы намного сильнее. Так далеко за грядой он никогда еще не бывал.

Летят они долго. Уже и каменный язык остался позади. Вторая гряда, прежде едва различимая, видна теперь отчетливо. Поначалу у Мокши еще находятся силы вертеть головой и удивляться круглым деревьям, красной траве и странным цветам, которые, перепархивая от лужицы к лужице, втягивают несколько капель влаги и взлетают опять. Но продолжается это недолго. Вскоре если Мокша и разевает рот, то лишь для того, чтобы захватить воздуха. Собственный мозг кажется ему сваренным вкрутую. Мысли становятся неповоротливыми. Топчутся на месте, путаются.

«Зачем я здесь? Митяй хочет мне что-то показать. Но я ничего не желаю смотреть! Я сейчас просто сдохну!» – думает Мокша и, воплощая свое намерение, начинает крениться на шею Стрелы.

– Потерпи немного! – кричит Митяй. – Нам вон к той горе! Там будет легче!

До горы Мокша дотягивает. Она огромная, неправильной формы, с одним пологим склоном и одним крутым. Точно неведомый трезубец ударил некогда во Вторую гряду и, отколов от нее часть, откатил ее в Межгрядье. Там же, где гора катилась, в разверзнувшейся от ее тяжести земле возникла цепочка озер.

Сверху озера ошеломительно красивы, однако Мокше не до красот. Он не падает лишь потому, что, лежа грудью на шее у Стрелы и провиснув руками, справа и слева поддерживается ее мерно поднимающимися крыльями.

Уже над горой Мокша открывает глаза, и ему начинает казаться, что она вся в каплях росы. Но это не роса, а вода, скопившаяся в огромных, как чаши, листьях, покрывших весь пологий склон. Множество рыб – красных, оранжевых, белых, черных – плавают в этих природных чашах. Порой, чего-то испугавшись, рыбы разом взвиваются вверх, раскидывают плавники и на несколько мгновений зависают в воздухе, выбирая следующий лист, куда можно спланировать.

С беспокойством оглядываясь на Мокшу, Митяй плавно направляет Ширяя вниз. Ширяй садится, а за ним опускается и Стрела, которая не прочь уже избавиться от тяжести, навалившейся на ее шею. Брызгает вода с листьев. Мелькают в воздухе рыбы. Огромный, выше человеческого роста лист, задетый грудью кобылы, медленно накреняется и выплескивает на Мокшу никак не меньше ведра. Вода проливается ему за ворот, течет по спине.

Митяй хохочет:

– Ну как? Легче? То-то же! Да ты пригни лист и опусти голову в воду!

Мокша следует его совету. Он боится, что вода сейчас закипит – такой горячий у него лоб, но вода не кипит. Мысли сразу проясняются.

– Холодно!

– То тебе холодно, то жарко. Ты уж определись! – хохочет Митяй.

Мокша собирается ответить, но вдруг начинает кашлять, схватившись за горло:

– Я, кажется… кгх… кгх… рыбу проглотил!

– Летучую? Да, они тут такие!

– И что теперь со мной будет? – спрашивает Мокша с ужасом.

– Да ничего уже не будет. Ты умрешь… – невесело отзывается Митяй и, дождавшись ужаса на лице у Мокши, добавляет: – Лет через пятьсот!

Мокша качает головой. Пятьсот лет. Вот уж пошутил так пошутил.

– Теперь вот что, – говорит Митяй. – Дальше придется пешком. Пегов привяжем.

– Они не улетят?

– Могут. Но мы их стреножим.

Митяй ловко стреножит Ширяя, накладывая путы ему и на крылья, а после помогает Мокше управиться со Стрелой.

– Ну не смешно ли? – задумчиво произносит он, пробуя, крепкие ли путы. – Пеги здесь хозяева, а мы гости. И вот гости, боясь свариться, связывают хозяев, чтобы после верхом на хозяевах улететь к себе в гости… Тьфу! Я запутался, но основную мысль ты понял.