Вероника Иванова - Паутина долга

Хороший ответ. Обожаю подобные фразы: вроде бы должны успокаивать, а вместо того вызывают еще больше тревоги. Значит, все-таки болезнь. Точнее, больше всего похоже на отравление. Но кто и когда успел его отравить, а главное, каким чудом? Скорость реакции скорпа намного выше, чем даже у самого тренированного и талантливого наемного убийцы, и опередить боевого мага можно лишь в одном-единственном случае. Если точно знать, в какой точке пространства он окажется в следующее мгновение.

— Мы тебя подставили? — Спросил Кэр, стараясь усесться в кресле с наибольшим удобством, что и само по себе (если принять во внимание довольно плачевное состояние обивки сиденья) было занятием непростым, требующим выдумки и сноровки, а учитывая слабость, которую скорп испытывал (но довольно ловко скрывал от принцессы, всю дорогу опираясь в основном на меня), превращалось и вовсе в нечто невыполнимое.

— Ну…

Что можно ответить в сложившейся ситуации, тем более, человеку, находящемуся фактически на смертном одре? Правильно, только правду:

— Да.

Маг вздохнул, но взгляда не отвел, хотя, наверное, следовало бы. Например, чтобы сохранить лицо уверенного и опытного вояки, а не давать волю виноватому сожалению.

— Сильно?

Хм. Вопрос, спору нет, важный. Для истории. Но по моему скромному мнению, здесь и сейчас не имеющий ровным счетом никакого значения.

— Я что-нибудь придумаю.

— Не сомневаюсь. И все же… Что произошло?

— Ах да, тебе же было не до вникания в подробности…

Воспользовавшись тем, что принцесса посредством моего не слишком упитанного кошелька отправилась улаживать разногласия с хозяином гостевого дома, до которого удалось с нашей помощью доплестись скорпу (идти в мой дом маг, разумеется, отказался наотрез), я описал явление ее высочества в кабинет. Красок нарочно не сгущал, но Кэр разочарованно покачал головой:

— Как неосмотрительно.

— Гораздо хуже! Надеюсь, ты-то хоть представляешь, во что она меня втравила?

— Осудят за шулерство? — Высказал предположение скорп.

— И это тоже, но есть вещи пострашнее. Если магия запрещена к использованию в игре, как таковая, а маги в этом смысле находятся вне закона, то впутать в скандал Заклинателей, значит, дать повод к введению новых ограничений и запретов.

Глубина темных глаз Кэра наполнилась неподдельным удивлением:

— Тебя это волнует?

— Да, а что такого?

— Никогда бы не заподозрил тебя в заботе о благе Заклинателей. Впрочем, ты ведь с детства прислуживаешь…

Я навис над скорпом, упираясь ладонями в подлокотники.

— Запомни хорошенько: я не прислуживаю. Я служу. Чувствуешь разницу?

— А она имеется?

— Имеется, поверь, и очень даже большая. Но дело не в том, к какому лагерю я принадлежу или хотел бы принадлежать. Подумай сам: кто такие Заклинатели прежде всего? Не по силе, не по возможностям, а по природной принадлежности? Кто они?

Кэр долго смотрел мне в глаза, словно стараясь прочесть в них правильный ответ, потом беспечно выдохнул:

— Маги.

— Вот! И ты считаешь, что если прижмут одних представителей магического сословия, то других оставят в покое? Как же! Под колеса попадут все, не сомневайся! Начнут, конечно, с малого: скажем, с увеличения подушной платы, а вот на чем остановятся и остановятся ли вообще… Даже представлять не буду. Ты хочешь закончить жизнь в новой Войне Туманов [3] Война Туманов — сие поэтическое название носит длившееся около сорока лет противостояние магов и прочих жителей Сааксана еще до образования Империи. Регулярных военных действий, разумеется, не происходило — по причине разобщенности лидеров и одного, и другого лагеря, но ущерб и жизням, и селениям, и хозяйству был нанесен заметный. Настолько заметный, что, получив серьезный отпор, маги первыми предложили искать пути к примирению. ? На здоровье! А я не хочу. И раз уж ключи от дверей беды доверены мне, постараюсь сохранить их в неприкосновенности.

— Не преувеличиваешь?

— Нисколько. Конечно, меня вряд ли сдадут в покойную управу: скорее, полоснут по горлу да столкнут в реку, но чем аглис не шутит? Если этот любопытный дяденька захочет принять участие в играх политических, в моем лице у него на руках неслабые козыри.

Скорп расслабился и совсем оплыл в кресле, став похожим на брошенную и забытую хозяйкой куклу.

— Пожалуй, ты прав. Война не нужна ни императору, ни народу империи.