Стивен Кинг: Стрелок

— Что значит возобновил? Я его не прекращал.

Человек в чёрном расхохотался, но не сказал, что его так позабавило.

— Тогда открой мне мою судьбу, — хрипло проговорил стрелок.

И вот перевёрнута первая карта.

— Повешенный, — объявил человек в чёрном. Тьма скрывала его лицо, как прежде его скрывал капюшон. — Но сама по себе, без других карт, она означает не смерть, а силу. Повешенный — это ты, стрелок. Тот, кто вечно бредёт к своей цели над бездонными пропастями Наара. И одного спутника ты уже сбросил в пропасть, верно?

Стрелок промолчал, и человек в чёрном перевернул вторую карту.

— Моряк. Обрати внимание: чистый лоб, щёки, не знавшие бритвы. В глазах — боль и обида. Он тонет, стрелок, и никто не бросит ему верёвку. Мальчик Джейк.

Стрелок поморщился, но ничего не сказал.

Перевёрнута третья карта. Омерзительный бабуин, скаля зубы, сидит на плече у молодого мужчины. Лицо юноши, застывшее в стилизованной гримасе ужаса, запрокинуто вверх. Присмотревшись, стрелок увидел, что бабуин держит плётку.

— Узник, — сказал человек в чёрном.

Пламя костра тревожно взметнулось, отбросив тень на лицо человека на карте, и стрелку показалось, что нарисованное лицо передёрнулось и ещё больше скривилось от безмолвного ужаса. Стрелок отвёл взгляд.

— Правда, что-то в нём есть угнетающее? — Казалось, человек в чёрном едва сдерживает смешок.

Он перевернул четвёртую карту. Женщина — её голову покрывает шаль — сидит у прялки. В пляшущем свете костра стрелку показалось, что она хитровато улыбается и плачет одновременно.

— Госпожа Теней, — сказал человек в чёрном. — Тебе не кажется, что у неё два лица, стрелок? Так и есть. Два лица, это как минимум. Она разбила синюю тарелку!

— И что это значит?

— Не знаю.

И стрелок почему-то поверил, что — хотя бы на этот раз — человек в чёрном сказал ему правду.

— Зачем ты мне всё это показываешь?

— Не спрашивай! — резко оборвал его человек в чёрном, и всё же он улыбался. — Не спрашивай. Просто смотри. Считай, что это всего лишь бессмысленный ритуал, если тебе так легче, и успокойся. Это как в церкви: всего лишь обряд.

Он хихикнул и перевернул пятую карту.

Ухмыляющаяся жница сжимает косу костяными пальцами.

— Смерть, — сказал человек в чёрном. — Но не твоя.

Шестая карта.

Стрелок посмотрел на неё и почувствовал, как его пробирает странный, тревожащий холодок предвкушения. Ужас смешался с радостью, и не было слов, чтобы назвать это чувство. Ему казалось, что его вот-вот стошнит, и в то же время хотелось пуститься в пляс.

— Башня, — тихо вымолвил человек в чёрном. — Вот она, Башня.

Карта стрелка лежала в центре расклада, а каждая из последующих четырёх — по углам от неё, как планеты-спутники, вращающиеся вокруг одной звезды.

— А куда эту? — спросил стрелок.

Человек в чёрном положил Башню поверх карты с Повешенным, закрыв её полностью.

— И что это значит? — спросил стрелок.

Человек в чёрном молчал.

— Что это значит? — нетерпеливо повторил стрелок.

Человек в чёрном молчал.

— Будь ты проклят!

Молчание.

— Чтоб тебе провалиться. Ладно, ну а седьмая карта?

Человек в чёрном перевернул седьмую. Солнце стоит высоко в чистом голубом небе. Купидоны и эльфы резвятся в сияющей синеве. Под солнцем — безбрежное красное поле, озарённое светом. Розы или кровь? Стрелок так и не понял. Может быть, и то, и другое, подумал он.

— Седьмая — Жизнь, — тихо вымолвил человек в чёрном. — Но не твоя.

— И где её место в раскладе?

— Сейчас тебе этого знать не дано, — сказал человек в чёрном. — Как, впрочем, и мне. Я не тот великий и могучий, кого ты ищешь. Я всего лишь его эмиссар. — Он небрежно смахнул карту в догорающий костёр. Она обуглилась, свернулась в трубочку и, вспыхнув, рассыпалась пеплом. Стрелка охватил неизбывный ужас. Сердце в груди обратилось в лёд.

— Теперь спи, — всё так же небрежно проговорил человек в чёрном. — «Уснуть! И видеть сны…» и всё в том же духе.

— Я тебя задушу, — пригрозил стрелок. — Чего не смогли сделать пули, может быть, смогут руки. — Его ноги как будто сами оттолкнулись от земли, и он яростно перемахнул через костёр, протянув руки к человеку в чёрном. Тот лишь улыбнулся и как будто вдруг увеличился в размерах, а потом стал отступать, удаляясь по длинному гулкому коридору. Мир наполнился язвительным смехом, а стрелок падал куда-то вниз, умирал, засыпал…

И был ему сон.

Пустая вселенная. Никакого движения. Вообще ничего.