Владислав Янович - Головной убор в виде Шлёма

И напоследок нельзя не сказать несколько слов о выборе салата. У оркских племен множество культурных и кулинарных традиций и это следует учитывать. На пирах у любителей мескиканской или индийской кухни падать мордой в салат порой смертельно опасно: большое количество острейших специй, рядом с которыми знаменитый халапеньо вообще ни о чем, гарантируют уснувшим тяжелейшие, трудно излечимые ожоги. В этом смысле хороша русская кухня, особенно их знаменитый салат "оливье": и без того нежные вареные овощи мелко нарезают и дополнительно смягчают жирным майонезом или сметаной. Знатоки, кстати, предпочитают в качестве заправки сметану, потому что в майонезе все-таки присутствует уксус. А если вместо соленых или маринованных огурчиков для "оливье" использовали свежие… м-м!

Однако, пальму первенства мы отдадим традиционной средиземноморской кухне и ее лидерам: Греции и Италии. Признаться, итальянская кухня мне более импонирует: в греческих салатах овощи нарезают немного крупнее и часто используют гренки, о которые можно поцарапать щеки. В остальном же их салаты не знают себе равных: свежие овощи, умеренное количество специй, мягкий сыр и все это заправлено полезным для кожи лица йогуртом или восхитительным оливковым маслом первого холодного отжима. А традиционные широкие и неглубокие миски? Одним словом, все это уже несколько столетий гарантирует пирующим здоровый сон и приятное пробуждение…

Вы спросите, кой черт занес Каскыра на оркский пир? Да вот, не уберегся. При этом он даже не понял, по какому поводу бухают: его с Ботаном поймали и приволокли в стойбище, когда повод уже забылся, а причины еще не кончились. А ведь почти месяц удавалось избегать пиршественных ловчих отрядов, не говоря уж об охотниках за рабами и просто орков, без определенной цели и задач шляющихся по Ойкумене.

За время планомерного кача Ботан вырос до размеров комодского варана и обзавелся рядом неприятных перков… Кто сказал "привычка"? Это в реале — "привычка", а в Роялях — "перк" или "способность".

Вам, конечно, интересно, начал ли Ботан летать? Нет. Разумеется, Каскыр в понятном нетерпении приволок Ботану целую кучу печеной кукурузы, на всякий случай купленной в разных местах. Ботан, урча от вожделения, обглодал все початки и даже сгрыз часть кочерыжек. Раздулся от обжорства неимоверно и стал похож на маленький зеленый дирижабль, но не взлетел.

Каскыр честно дождался окончания трапезы и только потом спросил:

— Ну?

— Что, "ну"? — лениво переспросил Ботан, переворачиваясь на спину, чтобы животику стало полегче, — А-а! Спасибо. Было вкусно.

— И все? — севшим голосом спросил Каскыр.

— Тебе мало? Тогда, БОЛЬШОЕ спасибо, было ОЧЕНЬ вкусно.

— Крылья где? — каскырово сипение наполнилось погромыхивающими обертонами, подобно тому, как в черных тучах разочарования зарождается гроза гнева.

— А-а, так ты думал, что я кукурузки сточу, и у меня крылышки прорежутся? Ну ты тупоой!

— Убью, сволочь, — тихо уведомил, а не пригрозил Каскыр.

— Стоп-стоп-стоп! — заторопился Ботан и, ввиду важности поднятых вопросов (в частности, вопроса выживания одного замечательного дракона), с трудом перевернулся на живот. — Во-первых, это работает немного по-другому; во-вторых, я еще маленький, а крылья детям не игрушка; и, в-третьих, кукуруза была неправильная.

— Что значит, неправильная? — а ведь как чувствовал, что не все так просто, даже початки в разных местах покупал.

— Не знаю, — Ботан понял, что пока убивать его не будут, и с облегченным вздохом вернулся в положение "пузом вверх", — Информация об этом у меня из генетической памяти, озвучена голосом крови. А ты знаешь, какая отвратительная дикция у голоса крови? Еще акцент этот непонятный… В общем, пока рано говорить о крыльях.

— Какой уровень нужен?

— Оптимально…

— Минимум!

— 20–25. Но без гарантий.

— Ясно. Ложись спать. Завтра с утра идем в степь. Качаться.

Особенности правильного и гармоничного развития кровожад… э-э… травожадного дракона добавили Каскыру немало виртуальных седых волос.

Например, Ботан нормально агрился только на травоядных (конкуренты, понимаешь!), а к хищникам относился с полным безразличием.

Генетическое веганство сказалось даже на играх. Ботан упорно игнорировал бабочек, ящерок и жучков, зато с упоением гонялся за шарами перекати-поле и пушистыми семенами степных одуванчиков (или как их там ботанологи называют).